Дом марины. Святитель Феофан Затворник: наставления монашествующим Тамбовских женских обителей

Богадельня московского Иоанно-Предтеченского ставропигиального женского монастыря официально именуется Старческим домом. Неофициально, тепло, в разговорах друг с другом – «Домом утешения». Находится он в подмосковном селе Остров, где во второй половине XVIII века по инициативе святителя Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского, и при деятельном участии, неутомимом и бдительном надзоре преподобного Пимена (Мясникова), настоятеля Николо-Угрешского монастыря, появилось благотворительное учреждение для бедных духовного звания. Созданное на территории древней усадьбы, оно приютило под своим кровом множество семей. К концу прошлого века из старинных построек сохранились только дивной красоты шатровый храм Преображения Господня, возведенный из белого камня – знаменитого мячковского известняка в Подмосковье, – и корпус бывшего конного двора, где сейчас размещается психоневрологический интернат. Так что Благотворительному Братству святого равноапостольного князя Владимира, объединившему прихожан московского храма Святого князя Владимира в Старых Садех, сестринскую общину будущего монастыря на Китай-городе и прихожан Преображенского храма в селе Остров, пришлось строить на этой земле богадельню, что называется, с нуля.

Строительство шло долго и трудно, каждая копейка была на счету. Но сегодня «Дом утешения» приближается к образцу того, в каких условиях должны жить престарелые люди, уповающие на Господа, служащие Ему. Все в нем есть: просторные келии на одного человека с видом на яблоневый сад и розы, которые начинают цвести весной и до самой осени радуют глаз своей красотой. Есть хорошая трапезная с кухней, медицинский кабинет, гостевой холл, келии для обслуживающего персонала и монашествующих, которые приезжают сюда из обители помочь или отдохнуть. Этот список может пополнить газовая котельная – своя собственная, свои очистные сооружения сточных вод и т.д. Все продумано и создано с любовью.

Центром богадельни, ее доминантой является домовый храм в честь Покрова Божией Матери, собирающий обитательниц этого дома на молитвенное правило и на службу, которая совершается в нем раз в неделю, в будний день. Мне как раз посчастливилось попасть на богослужение в одну из сред и увидеть их всех вместе – стареньких насельниц, соборно возносящих молитву.

Позже я узнала, что монахиня, почти всю службу простоявшая на ногах, опираясь на ходунки, это мать Серафима (Королева), которая попала сюда, будучи мирянкой, с рекомендацией своего духовника. Протоиерей Сергий Романов благословил принять монашество, когда она слегла после инсульта. Получив в небесные покровители преподобного Серафима Вырицкого, монахиня Серафима буквально ожила на глазах: не пропускает богослужения, причащается и ежедневно читает духовные руководства о правильном устроении монашеской жизни.

Узнала я также и о сидящей в инвалидной коляске женщине – журналистке и поэтессе Лидии Матвеевне Киреевой, которая недавно обрела здесь свою семью. И теперь вместе с живой, подвижной 91-летней монахиней Марией (Тамилиной), «главным консультантом» по окучиванию деревьев, подкормке кустов и другим тонкостям садоводческих работ, Лидия Матвеевна радуется каждой былинке, пробившемуся к свету росточку, потому что в этом им видится мощный призыв к жизни. Много интересных судеб с примерами неустанного служения Богу откроется мне в тот день, но Божественная литургия в Покровском храме, стройное клиросное пение трех насельниц (такое чувство, будто целый монастырский хор пел!) займут в воспоминаниях об этой поездке особое место. Литургию совершал протоиерей Сергий Романов, настоятель московского храма Святого равноапостольного князя Владимира в Старых Садех. Богадельню можно назвать его кровным детищем: прежде всего его трудами и молитвами появилось в Подмосковье это святое место.

– Здесь каждый метр полит его потом, – улыбнулась монахиня София (Ростковская). Она была первой насельницей и первой строительницей возвращавшейся к монашеской жизни Иоанно-Предтеченской обители на Китай-городе, а чуть позже (в то время еще инокиня Елисавета) с не меньшим рвением взялась выполнять новое послушание: по благословению Святейшего Патриарха Алексия II занялась в селе Остров хозяйственной деятельностью монастыря. Также несла с батюшкой тяготы по строительству и благоустройству богадельни. – Средств для дорогостоящего проекта было не так много, – заметила мать София, – но сильную молитву батюшки, его помощников, наших сестер Господь услышал. Без молитвы ничего бы не получилось…

– Я знаю немало попыток открыть богадельни – исключительно неудачных, – продолжила тему монахиня Варвара (Герасимова), ответственная за работу Старческого дома в селе Остров. – Отец Сергий довел все до конца. Сегодня можно с уверенностью сказать, что богадельня состоялась: она живет, дышит, принимает престарелых немощных людей, которые окружены вниманием и заботой и получают духовное окормление. Насельницы ходят на службу в нашу домовую церковь, а в выходные и праздничные дни – в Преображенский храм, имеющий богатейшую историю и статус храма Патриаршего подворья. Находится он рядом, в трехстах метрах от нас. Бывает, что некоторые из бабушек не в состоянии дойти, тогда просим водителя подвезти их. Все они – глубоко воцерковленные люди и без храма жить не могут.

– Если немного углубиться в прошлое, то следует вспомнить одну примечательную историю, случившуюся в 1987 году, – присоединяется к разговору строительница и казначея Иоанно-Предтеченского монастыря монахиня Анувия (Виноградова). – Однажды наша община под руководством отца Сергия Романова отправилась из подмосковного села Виноградово (где батюшка служил в храме Владимирской иконы Божией Матери) в Москву на автобусную экскурсию. Вдруг автобус остановился – как раз между бывшим храмом Святого князя Владимира и бывшим Ивановским монастырем. Водитель сказал: «Выходите, бензин кончился». Мог ли кто-либо в те минуты предположить, что осенью 1990 года отца Сергия назначат настоятелем именно этого храма? Здесь тогда располагалась хранилище Исторической библиотеки, и позже, в начале 90-х годов, все духовные чада батюшки, весь приход дружно трудился, освобождая здание от книг, давно покрывшихся пылью, изъеденных грибком. Святейший Патриарх Алексий II благословил Московскому Благотворительному Братству во имя Святого князя Владимира заниматься восстановлением Ивановского монастыря, находившегося через дорогу. И члены Братства вместе со своим духовником отцом Сергием не только воссоздавали монастырские храмы, келии, стены, но и старались заложить фундамент для возрождения монашества в этой древней обители.

По воспоминаниям монахини Анувии, для отца Сергия было важно, чтобы сестринская община Иоанно-Предтеченского монастыря несла какое-то социальное служение. Поэтому возникла идея создания Старческого дома. Вскоре после знакомства с благотворителями удалось составить проект постройки богадельни и начать претворять его в жизнь.

– На средства благотворителей была построена и монастырская пекарня, – продолжила мать Анувия. – Получив средства на оборудование пекарни, мы стали выпекать свой хлеб. Еще смогли организовать небольшое кафе у стен обители для паломников, богомольцев и просто желающих перекусить. Вся прибыль от кафе «Монастырская трапеза» идет на реставрацию монастыря, на нужды богадельни.

Был еще один денежный ручеек, помогавший вести реставрационные работы в обители и строительные – в богадельне. В 90-е годы окрепший, набравший силу хор храма Святого князя Владимира начал выезжать в Европу. Он успешно выступал в городах Германии, Австрии, Швейцарии, Франции, Голландии, Италии, знакомя слушателей с традициями церковного православного пения, богатейшими традициями московского обихода, и каждая «копеечка» за концерты шла на богоугодные дела.

Выезжая за границу не только с хором, но и с докладами на международные симпозиумы, духовное чадо отца Сергия Романова Наталия Матвеевна Виноградова, известный ученый-историк и археолог, выкраивала время, чтобы посмотреть, как в западных странах обустроены богадельни. И убеждалась, что у себя дома тоже нужно все делать добротно, продуманно до мельчайших деталей, призванных создавать уют и комфорт. Поэтому став строительницей и казначеей Иоанно-Предтеченского монастыря, она нередко наведывалась в село Остров и держала руку на пульсе строительства. Да и сейчас приезжает сюда. Насельницы богадельни за многое ей признательны. Лидия Матвеевна Киреева, прикованная к инвалидной коляске, с волнением в голосе сказала мне, что мать Анувия умеет слушать других и, главное, – слышит каждого. Ни одну просьбу не оставляет без внимания! Что тоже, разумеется, способствует созданию теплой семейной атмосфере в «Доме утешения»…

Мы говорили с монахиней Анувией о том, что на примере нынешних сестер святой обители можно проследить, как Господь удивительным образом ведет по жизни каждого человека, открывшего Ему свое сердце. Каждому Всевышний указывает путь к спасению. Вот, например, первая строительница возрождавшегося Иоанно-Предтеченского монастыря в мирской жизни была архитектором, много лет занималась реставрацией храмов, иконостасов. Кстати, сама она, мать София (Ростковская), убеждена, что большинство реставраторов через свою работу приходит к Богу. Представим себе: дочь известного архитектора советской эпохи Андрея Ростковского Екатерина оставляет в начале 90-х годов престижную «семейную» профессию и мирскую жизнь. Какой пламенной и сердечной должна быть вера в Бога, чтобы поселиться в монастырской часовне Святого Иоанна Предтечи и неустанно молиться о передаче обители, занятой множеством учреждений и организаций, Церкви! А часовня Святого Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, к слову сказать, вскоре была отремонтирована и открыта…

У монахини Варвары (Герасимовой) свой путь к монашеству. Она, кандидат биологических наук, преподавала в университете Санкт-Петербурга, но на каком-то этапе жизни сознательно выбрала путь служения больным людям. Ушла из университета в больницу – простой сестрой милосердия. Теперь мать Варвара отвечает за работу Старческого дома, обитательницы которого говорят, что она словно наседка над ними хлопочет: старается, чтобы всем тут было хорошо. Ну, а мать Анувия, старший научный сотрудник одного из отделов Института востоковедения РАН, продолжила заниматься наукой и тогда, когда активно включилась в жизнь сестринской общины, неся различные послушания по восстановлению обители и возвращению монастырской собственности. Она защитила кандидатскую диссертацию, написала несколько монографий об археологических памятниках Таджикистана, куда постоянно ездила на раскопки. Однако, как призналась недавно журналистам, горение к археологии, которое было раньше, во многом угасло. Сейчас смысл жизни видит в монашестве. Что же касается научной деятельности, то ею монахиня Анувия занимается и сегодня, только в другом ключе: в 2013 году она организовала при Иоанновской женской обители трехгодичные курсы дополнительного образования для монашествующих, о чем мы рассказывали на сайте Синодального отдела по монастырям и монашествующим в материале «Суббота – учебный день в монастыре».

Еще одна насельница обители 84-летняя монахиня Марфа (Большова) тридцать пять лет проработала уборщицей в храме Владимирской иконы Божией Матери в селе Виноградове. Причем как работала? Мать Марфа с оживлением начала рассказывать:

– Мне так радостно было убирать в церкви! В шесть утра приходила, поздно вечером уходила. Вся жизнь – в храме, с молитвой на устах. А во время отпуска ехала в Пюхтицкую обитель и несла послушание в прачечной. Стирала, гладила, ходила на службы. Когда началось возрождение Иоанно-Предтеченского монастыря, то в выходные дни я стала сюда приезжать. Настоятельница обители игумения Афанасия (Грошева) вспомнила меня по Пюхтицам и согласилась взять в свою монашескую семью. Монашеский постриг совершал митрополит Истринский Арсений – торжественно, красиво. Вообще он многих наших насельниц постригал, многих их знает, молится за всех нас.

Имя в монашестве моя собеседница получила в честь блаженной Марфы Московской, схимонахини и юродивой, подвизавшейся в XVII веке в Ивановском монастыре на Китай-городе. Мать Марфа с улыбкой сообщила, что сразу отыскала в себе некое сходство с подвижницей: блаженная старица, почитаемая царственными особами из рода Романовых, не тяготела к роскоши, ходила босая, без обуви. Вот и мать Марфа – даже в молодые годы – не любила наряжаться. Одежду выбирала простую, неброскую, носила ее подолгу, зато украшать Дом Божий на праздники еще как любила! Такие венки из живых цветов плела, что прихожане Владимирского храма порой не верили: неужели сама сделала? Да и сейчас, по словам монахини Варвары (Герасимовой), старенькая насельница-хлопотунья не сидит сложа руки. Вычищает до блеска всю церковную утварь. А попадется ей какой-то подсвечник, лампадка, паникадило, покрытые густым слоем копоти или ржавчиной, не успокоится, пока они не засверкают. Вскоре после монашеского пострига, чуть более семи лет назад, новопостриженная монахиня попала в больницу, и врач напрямую сказал, что надо готовиться к смерти. Мол, случай тяжелый, медицина бессильна. Она же подумала: «Господь выше всяких врачей. Какой бы ни была Его воля, я с благодарностью все приму». К счастью, Творец продлил дни земной жизни монахини Марфы, которая и сегодня продолжает Ему истово служить, наводя красоту в домовом храме. Часто вспоминает она и дорогой сердцу Владимирский храм в селе Виноградове, где – промыслительно! – обрели место упокоения последние ивановские монахини обители и их духовник старец Иларион (Удодов). Об этом, кстати, члены зарождавшейся в Виноградове общины Иоанно-Предтеченского монастыря узнали лишь спустя годы, став насельницами обители на Китай-городе. «Словно сомкнулась разорванная связь времен, и все сестры почувствовали молитвенное единство с прежней обителью», – скажет первая насельница возобновленного монастыря нынешняя монахиня София (Ростковская).

Главное мое впечатление от поездки в когда-то царское, затем великокняжеское село Остров, где теперь на церковной земле стоит Покровский дом (по названию домового храма), «Дом утешения», заключается в том, что престарелые обитательницы не доживают в его стенах свой век, а живут полнокровной жизнью. В ней много радостных минут, часов, дней. Ни с чем не сравнимую радость доставляет им участие в богослужениях. Радуются старенькие насельницы приезду дорогих гостей. У них регулярно бывает «благотворительный десант» учащихся Свято-Владимирской православной гимназии из Москвы. Приезжают ребята вместе со своим духовником – известным московским священником протоиереем Алексием Уминским, духовным сыном отца Сергия Романова. Помогают убирать территорию, ухаживать за монастырским кладбищем и, конечно, устраивают замечательные концерты. Бывают здесь и юные прихожане храма Рождества Христова из соседнего села Беседы – тоже со спектаклями и концертами. К монахине Марфе (Большовой) приезжает ее духовник – настоятель Владимирского храма в селе Виноградове протоиерей Владимир Головков. Другую насельницу богадельни, Лидию Матвеевну Кирееву, часто навещает ее духовный отец – молодой священник Алексий Миндров, клирик храма Святого Георгия Победоносца на Поклонной горе.

В последнее время мы все чаще слышим, что мир катастрофически страдает от недостатка любви. И не просто слышим, но нередко чувствуем это со всей остротой. Здесь же избыточествующая любовь изливается на людей, живущих единой семьей, которая крепка своим единением и вместе переживает и горечь неизбежных утрат, и радостные моменты жизни.

(Также представлены снимки из архива Старческого дома Иоанно-Предтеченского монастыря )

Доклад игумении Сергии (Щербаковой), настоятельницы Казанской Амвросиевской ставропигиальной женской пустыни на XXIV Международных Рождественских образовательных чтениях; направление «Древние монашеские традиции в условиях современности», круглый стол «Общежительный монастырь: как обеспечить необходимые потребности братии» (Новоспасский ставропигиальный мужской монастырь, 27 января 2016 года).

Казанская Амвросиевская женская пустынь, что в Шамордине, была возрождена в 1990 году. Через десять лет была восстановлена богадельня, в основном для престарелых, а также больных сестер, – как традиционное для Шамординского монастыря служение.

Как известно, нашу обитель основал в конце XIX века преподобный Амвросий – один из Оптинских старцев. Всё в ней делалось по его благословению, в том числе и принимались сестры, нередко старенькие и больные. В воспоминаниях о преподобном Амвросии читаем: «Здесь было широкое поприще для его (старца) любви, и здесь, в этом скромном уголке Православной Руси, один хилый, изможденный летами и недугами человек сделал так много и сделал всё из ничего, ничего не имея, кроме одной веры и упования.

– Батюшка, зачем вы так много принимаете, особенно людей неспособных к труду, больных, ведь их надо содержать? – говорили нередко старцу.

– На больных мне Господь больше посылает, – отвечал он, – а на здоровых меньше, а иногда и ничего.

– Батюшка! У вас именно что монастырь: куда ни пойдешь – там слепая, там хромая, а тут и вовсе без ног – поневоле все уединённые.

Старец посмеется этой шутке, а сам утешается, что они все пригреты и успокоены.

Кстати упомянуть еще здесь, что у старца благодетеля в Козельске нанят был особый дом для призрения тех из женского пола, которые не имели полного рассудка».

Поэтому в то время был построен двухэтажный корпус богадельни с храмом в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали», чтобы тяжелобольные, престарелые и неизлечимо больные сестры имели возможность молиться в церкви. Вот что вспоминала очевидица в начале XX века: «…далее к западу тянется третье обширное здание, увенчанное с одной стороны крестами. Это монастырская богадельня. Богадельня рассчитана на 60 человек и вся заполнена. Кроме старости и болезненности здесь можно встретить и физические уродства. Есть тут жильцы без ног, с уродливо сведенными шеями, пораженные хроническим столбняком. Все это беспомощное, больное и нервное требует самого тщательного и терпеливого ухода. Старшая в богадельне сестра, мать Вера, говорила, что не столько тяготит труд, сколько приходится выносить от раздражительных насельниц. В просторных и светлых помещениях проживают несчастные, обездоленные судьбой насельницы, получая хороший уход и удовлетворение всем своим потребностям, им остается только благодарить за то, что судьба пристроила их под радушным, теплым кровом обители. В самом деле, где, на какие средства, особенно при нынешней сознательности рабочего люда, можно найти лиц, могущих как следует выполнить обязанности в богадельне или приюте; во что обойдется правильная постановка подобных благотворительных учреждений? Только одно монашеское послушание и терпение Господа ради может дать силы переносить труд ухаживания, только одна монашеская дисциплина, одухотворенная жизнью живой веры, может заставить нести этот нелегкий и благодарный подвиг, только под кровом обители сирые и беспомощные могут найти прочное и верное пристанище. Вот почему нельзя не отдать дани предусмотрительности московского благотворителя С.В. Перлова, устроившего богадельню под сенью обители. Этот благотворитель простер свое попечение о призреваемых до конца. Он дал возможность пользоваться наивысшим и последним утешением, какое остается им: в самом здании он устроил храм, богослужения которого слышно во всех помещениях богадельни. В этом храме обыкновенно поет хор из приюта, и присутствуют сами приютянки. Трогательно видеть, как беспомощная старость и бесприютное детство соединяются в одной общей благодарной молитве. Это – моменты, когда небо бывает особенно близко для обители и благотворителей ее. Можно только пожалеть, что богослужения в богадельне за отсутствием священника бывают не часто».

В начале возрождения обители мы не ставили цели не брать больных и старых, и не отказывали женщинам в возрасте, практически брали всех желающих. Сначала у нас не было даже медицинского кабинета или хотя бы медицинской сестры, так как сестры в этом до какого-то момента не нуждались.

Со временем в здании монастырской богадельни у нас появился медкабинет, куда сестры приходили за помощью. Вскоре встал вопрос о том, где поместить тяжелобольных, чтобы за ними был квалифицированный уход. Рядом с медкабинетом была для этого устроена комната, куда поместили первых больных монахинь, а одну старую немощную насельницу поместили в отдельной келье, и за ней ухаживали назначенные сестры. Это было началом больницы и богадельни. В 2002 году они были разделены, так как в бывшем больничном корпусе сестрами были организованы амбулатория и стационар. А в здании богадельни с храмом все помещения были переделаны для будущих призреваемых насельниц: кельи, трапезная, кухня. Создание богадельни было обусловлено тем, что сестры старели, и к каждой в келью трудно было найти келейницу, а если таковая и находилась, то у нее было еще несколько послушаний и это вызывало неудобство. Тогда решили собрать всех стареньких сестер в одном месте, это было «дешевле», чем к каждой прикреплять по сестре. Это было в начале XXI века. Храм при богадельне в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» был восстановлен в 1990 году и с этого времени в нем совершались богослужения. Сейчас в этом храме службы совершаются два раза в неделю, по пятницам и воскресным дням, таким образом, лежачие сестры имеют возможность регулярно причащаться Святых Христовых Таин.

Сейчас у нас богадельня и храм расположены только на первом этаже здания, хотя оно двухэтажное. Призреваемых сестер двадцать человек, они занимают около десяти келий, постоянно проживая в богадельне; старшая по богадельне монахиня живет в другом сестринском корпусе, и еще 5-6 хожалок. Посторонних мирских женщин в богадельню мы не принимаем; раньше были случаи, когда принимались верующие старушки, которые доживали на территории монастыря в монастырских зданиях, но сейчас они все уже умерли или уехали с территории монастыря. Старшая по богадельне является опытной медсестрой, поэтому она сама обходит каждый день все кельи; если необходимо, то привлекается сестра – врач; медикаменты для богадельни приобретаются отдельно от больницы. При богадельне имеются помещение для стирки и гладильная комната, где, в частности, хранятся смертные узелки призреваемых; также имеются подсобные помещения. В келиях сестры живут в основном по двое, по одной живут схимницы и две монахини. Существует так называемая «первая келья» для лежачих больных, в которой осуществляется круглосуточное дежурство, здесь им каждый день вычитывают молитвенное правило, на которое могут приходить сестры из других келий, кому тяжело прочитать самим.

На службу в другие храмы сестер возят на инвалидных колясках или ведут; иногда это помогают делать молодые насельницы по собственному желанию или по просьбе благочинной.

Что касается трапезы, то еда каждый день привозится дежурными по богадельне из большой монастырской трапезной, в богадельне ничего не готовится, только подогревается. Под трапезу оборудовано специальное помещение, где в основном кушают вместе все насельницы богадельни. Во время трапезы, которая проходит два раза в день, читаются душеполезные поучения святых отцов.

Не все сестры, призреваемые в богадельне, немощны – многие из них несут посильные труды: читают череду псалтири и акафистов, вместе чистят овощи для общей трапезы. Одна из сестер несет послушание сапожницы, шьет и чинит обувь для сестер всего монастыря.

Если молодые сестры, особенно в горячую пору, не всегда могут бывать на службе, то старенькие сестры из богадельни почти всегда присутствуют на богослужении.

С 2015 года раз в неделю одна из послушниц проводит в богадельне занятия по Закону Божию.

Пенсии насельницам богадельни на руки не выдаются, а по их прошению как пожертвование поступают в казну монастыря.

Давая обеты, новоиспеченный инок или монах становится не господином, но слугой - Богу и людям. Обет послушания заключается в отсечении своей воли и следовании воле Божией, которая открывается через добровольное послушание Игумену и всей братии.

«Монашество не есть учреждение человеческое, а Бо́жеское, и цель его, отдалив христианина от сует и попечений мира, соединить его, посредством покаяния и плача, с Богом, раскрыв в нем отселе Царствие Божие, говорит святитель Игнатий Брянчанинов. - Милость из милостей Царя царей – когда Он призовет человека к монашеской жизни, когда в ней дарует ему молитвенный плач и когда причастием Святого Духа освободит его от насилия страстей и введет в предвкушение вечного блаженства».

Многим современным людям непонятен смысл монашества. Монашество, благословленное Церковью, - это путь к Христу, к обретению в Нем вечной жизни. Слово "монах" по-гречески означает "одинокий", "отшельник". По-русски - "инок", то есть иной, другой. Желающий стать монахом после соответствующего испытания принимает обеты целомудрия (безбрачная, бессемейная жизнь), нестяжание (отсутствие собственности) и послушания Священноначалию и духовному отцу. Своим трудом, как видимым воплощением деятельной любви, монахи создавали подобие рая на земле - нынешний Валаам даже после полувекового разорения является одним из самых ярких тому примеров.

Но главное предназначение монаха все же не в этом. Молитва за ближних и дальних, за "ненавидящих и любящих", за весь мир, лежащий в грехах (и, быть может, стоящий еще лишь благодаря молитве праведников и подвижников) - вот главное дело монаха. Очистив молитвенным подвигом сердце, многие иноки с любовью помогали людям, могли исцелять от душевных и телесных недугов.

В Валаамском монастыре существует несколько ступеней на пути к монашеству: трудник, послушник, инок и монах. В былые времена каждая ступень длилась 3 года. Ныне же срок монашеского искуса несколько уменьшился. Однако здесь, как и везде, существуют исключения - встречаются люди, готовящиеся к монашескому постригу в несколько раз дольше, чем это происходит обычно. То есть прохождение данных ступеней – дело сугубо индивидуальное и зависит от личных качеств кандидата.

Считается, что первым монашествующими были Сам Господь Иисус Христос и Пресвятая Богородица, заключившие в себе всю глубину подвига, к которому стремится всякий монах.

Но официально, начало самого института общежительного монашества положил преподобный Пахомий Великий (ок. 292-348 гг.). И во многих Афонских храмах это иконографически прослеживается: справа от входа в храм изображается преподобный Пахомий в мирской одежде, и рядом с ним ангел Божий в монашеском одеянии. И ангел указывает перстом своим на куколь, надетый на его голове, и держит в другой руке свиток с надписью: «О сем образе удобно спасешися». То есть, шествуя этим путем, проходя свой подвиг по этому образу, ты сможешь обрести совершенство, недоступное в миру, среди его шума и суеты.

На Руси монашество началось почти одновременно с принятием христианства. Основателями монашества на Руси были преподобные Антоний и Феодосий, жившие в Киево-Печерском монастыре.

Игумен Валаамского монастыря епископ Троицкий Панкратий говорит: «Монашество – это дар Божий, пользуясь которым человек может взойти на богообразную высоту голгофскую и приобщиться тому совершенству, к которому призван каждый из нас. Отцы воспринимали монашество, как здравницу, лечебницу, куда приходят не только люди совершенные, но и страждущие, больные, ча́я исцеления. И начинается наше покаяние, к которому априори призван всякий христианин с отрицания: это нельзя, то не положено, туда не ходи, этого не говори, это не ешь. И, с точки зрения людей не церковных, не верующих, монахи – это самые бедные и несчастные люди. Но не так это на самом деле. Ведь как говорили отцы:

Если бы мир знал то блаженство, которым утешает Господь избранных своих, монашествующих, то весь мир отрекся бы от всего и последовал бы этому блаженному призванию.

Вступающие на путь иноческого жития должны иметь твердое решение: «отречься от мира», т. е. отказаться от всех мирских интересов и развивать в себе дух – высшую часть души, во всем исполняя волю своих духовных руководителей.

Прибывший в монастырь и имеющий желание посвятить себя монашескому подвигу, не должен иметь удерживающих его в миру обстоятельств - в виде престарелых родителей, супруги, несовершеннолетних детей, неоплаченных долгов или судебного преследования. Ничто не должно связывать насельника с миром, поэтому, уходя из мира, следует отсечь все свои привязанности и связи с ним.

Желающий же убежать от проблем и не желающий учиться их решать в миру, долго в монастыре, как показывает практика, не задерживается. Жизнь в монастыре – это постоянная, непрекращающаяся борьба с диаволом, и с самим собой. И эта борьба требует, помимо всецелого упования на Бога, огромных внутренних усилий и огромной силы воли. Слабовольные и слабохарактерные здесь просто не смогут остаться.

Иноческая жизнь, или монашество, - есть удел только немногих, имеющих «призвание».

Это «призвание» есть непреодолимое внутреннее желание иноческой жизни, чтобы всецело посвятить себя на служение Богу. Как и сказал о том Господь: «Кто может вместить, да вместит». (Мф. 19, 12). Святитель Афанасий Великий в своих трудах пишет: «Два суть чина и состояния в жизни: одно - обыкновенное и свойственное человеческой жизни, т. е. супружество, другое - ангельское и апостольское, выше которого быть не может, т. е. девство или состояние иноческое».

 

Возможно, будет полезно почитать: