Первый храм древней руси. Десятинная церковь – утерянная украинская святыня

Десятинная церковь, возведенная в Киеве по инициативе святого и равноапостольного князя Владимира в 988-996 годах, стала первым каменным храмом Киевской Руси. Первоначально на постройку и содержание этого здания, его служителей и причта князь определил десятую часть своего годового дохода, за что Собор Рождества Богородицы (официальное название этого сооружения) и получил свое название. В настоящее время этого храма не существует, но он располагался на Старокиевской возвышенности, в непосредственной близости от верхней части Андреевского спуска, спускающегося к Подолу.

Историческая справка

Десятинная церковь (ее первое здание) была построена в первые годы после Крещения Киевской Руси на месте гибели христиан, растерзанных толпой язычников и освящена уже в 996 году. Первое здание по типу византийской базилики было построено из местного камня - оно имело размер 32 на 42 метра. В нем было устроено шесть ярусов, а само строение имело форму византийского креста. В первом храме было устроено три предела - главный престол был посвящен Рождеству Богородицы, а два других - св. Николаю и св. Владимиру. Именно в этом храме первоначально был похоронен Святой Владимир (его могила была обнаружена в ходе археологических раскопок). За время существование первое здание храма, несмотря на то, что оно было построено из камня, несколько раз горело (в 1017 году, 1203 году). Именно этот храм стал последним пунктом обороны Киева во время осады города ордой Батыя и рухнул в ходе штурма, погребя под своими стенами защитников города в 1240 году. За годы своего существования, до постройки собора Святой Софии , этот храм оставался усыпальницей великокняжеской семьи - уже после постройки храма в него были перенесены останки святой Ольги, бабки Владимира Великого, его жены греческой царевны Анны и некоторых других потомков Крестителя Руси.

Здание Десятинной церкви стало образцом для постройки многих христианских храмов Киевской Руси - кафедрального собора Чернигова, Софии Киевской.

Первая попытка восстановления храма была предпринята под руководством Петра Могилы, и на месте Десятинной церкви был построен небольшой деревянный храм Успенья Богородицы, в котором митрополит был и похоронен и он просуществовал до средины 18 века

Второе здание Десятинной церкви было построено только через 600 лет - в 1824 году на месте его постройки были начаты первые в Киеве археологические раскопки, которые находились под патронатом Церкви Во время этих изысканий были найдены фрагменты мозаичного пола, фрески и мозаики стен, практически весь фундамент. Непосредственно возле фундамента были найдены руины дворца великого князя, домов его бояр, ремесленные мастерские, первое христианское кладбище на территории Киева.

Возведение второго здания Десятинной церкви заняло период от 1828 до 1842 годов и во многом финансировалось царской семьей. В ней был установлен иконостас, который был точной копией иконостаса Казанского собора Санкт-Петербурга - его иконы были точной копией работ Боровиковского.

Здание Десятинной церкви, как и Владимирский собор Киева, были разрушены в период массовых гонений на церковь в 1936 году и полностью разобрано на кирпич, использованный для построек в городе. Несмотря на то, что в голы независимости Украины было принято решение о восстановлении Десятиной церкви, после нескольких научных конференций было принято решение отказаться от восстановления здания. Комплекс археологических раскопок находится, как и весь комплекс Софии Киевской, под защитой ЮНЕСКО.

Десятинная церковь на карте Киева

Теперь вернемся назад и попытаемся посмотреть, что дает нам знакомство со Спасо-Преображенским собором для суждения о начальной в истории нашего зодчества постройке - Десятинной церкви в Киеве (991 - 996). Строили ее, как мы знаем из летописного сообщения, греческие мастера. Церковь была раскопана Д. В. Милеевым (1908 г., северная галерея и апсиды) и М. К. Каргером (1938 - 1939, 1947 гг., вся остальная площадь), раскопки дали нам общее представление о плане здания. Чрезвычайно запутанный, он послужил поводом для нескольких реконструкций (Корзухина В. Ф. К реконструкции Десятинной церкви. - СА, 1957, № 2, с. 78-90; Каргер М. К. Древний Киев. М.; Л.. 1961, т. II, с. 36-59; Холостенко М. В. 3 iсторii зодчества Древньоi Pyci X ст. - Археологiя, 1965, XIX, с. 68-84 .). Убедительной кажется точка зрения М. К. Картера о том, что упомянутое под 1039 г. освящение церкви связано с ее обстройкой в это время с трех сторон галереями. При всей спорности реконструкций основного объема несомненны его трехнефность и наличие нартекса.

По свидетельству «Списка русских городов» весь объем был увенчан 25 главами (Тихомиров М. Н. Список русских городов дальних и ближних. - Исторические записки, 1952, 40, с. 218-219 .). Как бы ни относиться именно к этому числу, все же само обилие глав, очевидно, неоспоримо. Можно с уверенностью говорить о многоглавии храма, или, конкретно, о его пяти- или семиглавии. Выше уже было высказано предположение, что многоглавие связано с хорами. Конечно, наличие хор в Десятинной церкви можно предположить a priori, исходя из специфики княжеского заказа, но многоглавие дает дополнительный для этого аргумент. Если же хоры были, то в интерьер самой церкви они могли заходить так же, как в черниговском соборе, т. е. структуры обоих храмов оказывались принципиально одинаковыми, между центральными столбами в Десятинной церкви должны были быть тройные аркады. Есть тому и фактическое подтверждение - мраморная капитель, очень близкая по форме черниговским, и как и те, что очень важно, поддерживавшая: прямоугольный блок кладки (100x74 см (Ивакiн Г. Ю. До питания про кам"яну архiтектуру пipньосередньовiчного. Киева. - Археология Киева. Дослiдження i матерiали. Киiв, 1979, с. 121 - 123р. Ивакин Г. Ю., Пуцко В. Г. Импостная капитель из киевских находок. - СА, 1980, № 1, с. 293 - 299. ).

Пользуясь подобной аналогией, реконструировал Десятинную-церковь Н. В. Холостенко (Холостенко М. В. Указ. соч. ). Его попытка правильна, вероятно, в основной идее, но неточна фактически и не фиксирует отличия памятника от черниговского собора. Можно указать, что третья с севера лопатка западного фасада принадлежала крестчатому столбу, подробно описанному М. К. Каргером (Каргер М. К. Указ. соч., с. 30-31, 48 .).

В сложной картине пристроек не удается разобраться до сих: пор из-за недостаточности проведенного при раскопках анализа кладок и их недифференцированности при графической фиксации.. М. К. Каргеру, много сделавшему для изучения памятника, принадлежит и самое подробное его описание (Там же, с. 9-59 ), хотя собственные наблюдения изложены им несистематично. Важнейшее значение имеет утверждение о том, что южная и западная галереи храма, представляли собой открытые аркады и что все остатки древних кладок в линии фасадов принадлежат крестчатым столбам. Как мы отмечали, один такой столб описан детально. Но на чертежах ни общее утверждение, ни конкретный пример не нашли никакого отражения. А некоторые детали вроде бы говорят об иных формах: так, сам М. К. Каргер вскользь говорит о том, что северное прясло западной стены было глухим (Там же, с. 31 .).


Киев. Десятинная церковь, 989-996 гг. План (по М К. Каргеру)	и реконструкция Н. В, Холостенко

При раскопках перед западным фасадом здания был найден: блок завершения закомары, представляющий шесть рядов лежащих по окружности закомары плинф с уцелевшим рядом зубчиков между ними (Там же, с. 49 - 51 .). Сохранность блока весьма фрагментарна, но» все же можно сделать несколько предположений. Во-первых, обрамление было настолько развитым, что включало в себя, вероятно, ряды зубчиков. Во-вторых, сама развитость форм, сохранность составляющих верхний ряд огромных черепиц свидетельствует о принадлежности фрагмента к обрамлению не утопленной в стене (как малые закомары черниговского собора), а выступающей и завершающей закомары. Если вспомнить, что> внешние галереи киевского Софийского собора имели горизонтальную линию покрытия, что они были одноэтажными, то обрамление закомары Десятинной церкви надо связать с завершением второго этажа ее западной галереи.

М. К. Каргер приводит один из рисунков Десятинной церкви начала XIX в. (Там же, с. 16 ). Рисунки этого памятника настолько противоречивы, что надо очень осторожно относиться к их данным. На рисунке Десятинная церковь показана с запада. На втором плане видна стена самого храма (западная) с арочным проходом внизу, что свидетельствует о первоначальном существовании с этой стороны пристроек; следы кладки над проемом и окно в верхней части стены показывают, что эти пристройки были одноэтажными. На первом плане возвышается наружная стена всего здания. Она убеждает нас в том, что в какой-то период (вероятно, к 1039 г.) западные пристройки были превращены в двухэтажные. По стене - оштукатуренной - идут орнаменты и крупные буквы (об открытиях которых есть упоминания в описаниях XVIII в. (Там же, с. 14.) ); вспомним буквы на барабане черниговского собора. Что не согласно с археологическими данными - это глухая поверхность в нижней части стены, где, как мы помним, должны быть крестчатые столбы. Еще раз заметим, что достоверность рисунка нельзя переоценивать. Например, членения видимой в глубине центральной апсиды показаны ошибочно. Но даже если свидетельство рисунка сомнительно, то все же можно думать, что западный фасад был двухэтажным.

С этим фрагментом можно связать еще два важных вопроса. И Спасо-Преображенский собор, и София Киевская (как мы увидим позже) убеждают нас в существовании горизонтального завершения стен храма, кроме выступающих центральных закомар. Фрагмент закомары Десятинной церкви, судя по размерам, относится к малому пряслу, т. е. галереи имели позакомарное покрытие. Возможный диаметр закомары колеблется от 4 до 5 м, фрагмент очень деформирован в сторону «распрямления», меньший размер кажется поэтому предпочтительнее. Ширина центрального прясла западного фасада - несколько более 7 м, у малых прясел - колеблется от 4 до 5 м.

Мы знаем, что закомарное завершение примыкающих с запада помещений может сочетаться с прямыми линиями стен самого наоса (Панагия Халкеон в Салониках, позже - церкви монастыря Пантократора в Константинополе). Сравнение с церковью Панагии Халкеон плодотворно еще для одного предположения - следует обратить внимание на зубчатый карниз ее закомар. Фрагмент Десятинной церкви очень близок им; можно представить, что такими были и карнизы центральных закомар Спасо-Преображенского собора; становится, во всяком случае, понятным, почему в Чернигове при отсутствии карнизов стали видны торцы сводов.

Рукава креста церкви Панагии Халкеон имеют щипцовое завершение на фасадах. В русских постройках обычно выявляются округлые линии сводов и соответствующих им закомар. Однако теперь можно выдвинуть предположение (хотя и не бесспорное) о применении щипцового завершения рукавов креста в Десятинной церкви.

Основания для этого дает уникальная находка - выложенный сырцом в земле около обжигательной печи рисунок западного фасада храма (Кiлiевич С. Р. До питання про будiвельну справу в Киевi в X ст.- Археологiя Киева. Дослiдження i матерiали. Киiв. 1979, с. 17; Она же. Раскопки у Десятинной церкви.- Новое в археологии Киева. Киев, 1981, с. 340 - 342. Кажется совершенно справедливым предположение С. Р. Килиевич и Г. Ю. Ивакина о том, что это именно фасад, а не план; во-первых, план - значительно более абстрактная, позже появляющаяся форма представления здания; во-вторых, план предполагает и поперечные членения; в-третьих, подобная форма апсиды невозможна и нигде не встречается. Поэтому вряд ли правильна новая интерпретация С. Р. Килиевич, рассматривающей рисунок как план храма; см.: Килиевич С. Р. На горе Старокиевской. Киев, 1982, с. 41-42.).

Интересные предположения об отдельных частях Десятинной церкви были сделаны Н. И. Бруновым. Близко расположенные стены у западных углов церкви он интерпретировал как своеобразные лестничные башни с пологими выходами, пандусами (Брунов Н. И. Рецензия на книгу: Каргер М. К. Археологические исследования древнего Киева. Отчеты и материалы (1938-1947 гг.). Киев. 1950.- ВВ, 1953, т. VII. с. 300.). Такие подъемы типичны и для римской, и для византийской архитектуры - достаточно вспомнить Софийский собор в Константинополе. Также характерно и расположение их по сторонам экзонартекса.

Развитость западных пристроек при их некоторой симметричности заставила Н. И. Брунова высказать мысль о существовании в западных углах здания одинаковых трехчастных дворцов (Там же.). Для этого вряд ли есть основания, но можно предложить иное объяснение. Здесь могли существовать симметричные приделы - и тогда общая композиция храма, приделов и галерей оказывается похожей на кафоликон Великой лавры на Афоне (последняя треть X в.).

М. К. Каргером выявлена система декоративной отделки наружных поверхностей стен. На фрагменте закомары, на многих найденных еще Д. В. Милеевым деталях, на упоминавшемся крестчатом столбе найдены следы наружной штукатурки и росписи; большое число обломков подобной штукатурки позволило говорить о сплошном покрытии ею фасадов. Штукатурка была двуслойной, белый нижний слой включал много рубленой соломы и был аналогичен грунту росписи интерьера, верхний слой образовывала цемянка, т. е. известь с большой примесью мелко толченого кирпича. Судя по многим одинаковым фрагментам, стена была окрашена в охристо-красный цвет, а места сочленения форм отмечались белыми линиями. На фрагменте закомары уцелела орнаментированная раскраска зубчиков. Найдены и части аналогичных черниговским полукруглых наружных тяг с живописным растительным орнаментом по штукатурке.

Но вот вопрос, который никогда не поднимался, но который, тем не менее, является существеннейшим: как же можно датировать эти фрагменты? Никто из исследователей не сомневается в том, что самые внешние контуры плана Десятинной церкви образованы более поздними пристройками, после работы М. К. Картера никто не оспаривал их датировку 1030-ми годами. Но ведь все известные нам участки кладки связаны именно с этими частями, и все фрагменты кладки найдены за пределами собора. т. е. их тоже логичнее связывать с внешними частями здания; следовательно, датироваться концом X в. они не могут.

Приведем еще несколько соображений. Первое касается техники кладки с утопленным рядом. Как мы помним, в постройках константинопольского круга она появляется в 1040-е годы. Если известная нам кладка Десятинной церкви относится к 1030-м годам, то исчезает неожиданность появления этой развитой константинопольской техники в Киеве на 50 лет раньше, нежели в византийской столице; ее рождение в Киеве и Константинополе становится практически одновременным.

Еще раскопками Д. И. Милеева были обнаружены два фрагмента квадратного в сечении столба с проходящими посередине граней полукруглыми тягами. Они очень близки столбам не черниговского Спаса, а Софии Киевской, что тоже говорит об их связи с новой традицией - после 1037 г. (разумеется, при датировке Софии этим временем, о чем будет речь далее). Фрагменты найдены вне собора, к северо-востоку от него, их возможно поэтому отождествить с частями галерей, а не самого храма, и опять-таки (судя по столбам и Спасского, и Софийского соборов) - со вторым этажом. Выявленные недавно остатки восьмигранного столба из Десятинной церкви размерами и очертаниями напоминают аналогичные опоры Софии, а не Спасо-Преображенского собора (Ивакiн Г. Ю. Указ. соч., с. 120-121 .).

Однако есть аргументы и в пользу более ранней датировки известной нам кладки Десятинной церкви. Самый существенный среди них состоит в особых размерах и качестве плинфы - светло-желтой и очень тонкой (2,5 - 3 см) (Каргер М. К. Указ. соч., с. 27; Ивакин Г. Ю. Указ. соч., с. 120-121; Асеев Ю. С. К вопросу о времени основания Киевского Софийского собора. - СА, 1980, №3, табл. на с. 140; см. также: Стрiленко Ю. М., Нестеренко Т. Е. Дослидження будiвельних розчинiв плинф нам"яток архiтектуры стародавнього Киева X-XII ст.- Археология Киева. Дослiдження и матерiэлы. Kиiв, 1979, с. 124-129.) . Такая плинфа иногда встречается и позже, но никогда - так однородно и систематично, как в кладках Десятинной церкви. Еще важнее, что именно она употреблена при сооружении трех окружающих церковь дворцов, которые гораздо логичнее связывать со строительной деятельностью Владимира Святославича в конце X в., с созданием им торжественной резиденции вокруг только что возведенного собора, нежели с Ярославом Мудрым, чей обширный город возник значительно позднее за пределами города Владимира Святославича.

В любом случае датировки дворцов и известной нам кладки Десятинной церкви нераздельны. Либо они принадлежат 1030 годам, и тогда действительны изложенные выше положения, дворцовый комплекс оказывается связанным с инициативой Ярослава Мудрого; либо датировка концом X в. должна быть принята для всех построек, т. е. и галереи, и основной объем церкви должны: быть одновременными; говорить о позднейших достройках не приходится. Оба положения имеют свои сильные и свои уязвимые стороны - требуются новые раскопки и тщательное изучение и фиксация остатков Десятинной церкви.

Осмыслению уже накопленного материала могут помочь некоторые общие соображения. Мы уже говорили о близости Десятинной церкви и Спасо-Преображенского собора и о том, что, пользуясь подобной аналогией, Н. В. Холостенко дал свою реконструкцию первого памятника. Реконструкция в основном кажется правильной, но все же она оставляет в стороне некоторые существенные различия двух храмов.

Речь идет о построении восточной части Десятинной церкви. Хотя апсиды не сохранились (Д. В. Милеевым были выявлены, лишь контуры фундаментальных рвов (Каргер М. К. Указ. соч., с. 20-25. ), все же членения галерей показывают, что апсиды примыкали непосредственно к основной девятидольной группе крестово-купольного храма. Следовательно, алтарная преграда проходила - иного варианта нет - перед восточной парой центральных столбов. Это могло привести к двум соотношениям. Первый вариант сводится к отсутствию хор в боковых рукавах креста, ибо аркады хор прерывали бы единство трехчастного алтаря. Хоры могли бы остаться лишь в западных угловых ячейках наоса, как это стало широко распространенным во второй половине XI в. В подобном случае сходство Десятинной церкви и Спасо-Преображенского собора ограничилось бы лишь некоторыми чертами плана, настолько общими, что какая-либо существенная связь памятников оказалась бы лишенной достаточных оснований.

Однако более близким к действительности кажется иной вариант реконструкции - типологически родственный черниговскому собору. Найденная капитель Десятинной церкви убедительно свидетельствует о существовании малых аркад, которые прежде всего должны были бы находиться в боковых рукавах креста для устройства здесь хор. При этом хоры были бы над всей площадью малых нефов, боковые апсиды церкви стали бы также двухэтажными. С точки зрения зодчих Византии, здесь нет ничего необычного, именно так устроен храм в Дере-Агзы.

Чтобы осознать всю вытекающую из признания близости двух русских княжеских церквей ситуацию, надо учесть еще несколько обстоятельств. А. Поппе пришел к нескольким чрезвычайно важным заключениям (Рорре A. The Political Background to the Baptism of Rus". Byzantine-russian relations between 988-989.-DOP, 1976, 30, p. 197-244 .). Он считает, что Десятинная являлась дворцовой церковью Владимира Святославовича. Двор Владимира действительно располагался рядом: три дворца окружали церковь и площадь перед ее западным фасадом. А. Поппе лолагает, что церковь была посвящена Богородице, а не какому-то отдельному ее празднику (Успению, например), и что летописи не случайно только так ее и называют. Наконец, устройство дворцового храма в честь Богородицы есть подражание византийскому императорскому дворцу X в., в котором роль такой домашней, расположенной рядом с покоями и Хрисотриклинием, церкви играла Фаросская, посвященная также Богородице. Она была выстроена Василием I, напомним, что К. Манго и Р. Дженкинс, пользуясь описанием Фотия, убедительно реконструируют ее как храм, подобный церкви Климента в Анкаре, т. е. с двухъярусными аркадами в рукавах креста - самой существенной деталью, которая отличает эту композицию от храмов вписанного креста X - XI вв. Повторение этой формы в Спасо-Преображенском соборе и, по всей вероятности, в Десятинной церкви получает важнейшее значение.

Можно думать, что когда Владимир Святославич для возведения придворного храма вызвал из Константинополя зодчих (что было облегчено родством, ибо его жена Анна была сестрой византийского императора Василия II), то под влиянием византийских обычаев и привыкшей к ним княгини были выбраны посвящение храма и основные черты его структуры. Последний, правда (по аналогии с черниговским собором), кажется больше похожим на храм в Дере-Агзы, чем на церковь Климента в Анкаре. Но оба эти типа близки друг к другу, к тому же если формами свободного западного рукава креста русские памятники сближаются с храмом в Дере-Агзы, то аркады во втором ярусе это как раз то, что свойственно церкви Климента. Здесь объединялись черты обоих типов, и, вероятно, также они могли объединяться и в Фаросской церкви (в описании Фотия ничто этому не противоречит).

Мы отмечали близость размеров соборов в Дере-Агзы и в Чернигове, к ним и в этом плане примыкает Десятинная церковь (длина с нартексом 27 м, ширина 18 м, диаметр купола 7,5- 8 м).

При сооружении Десятинной церкви за образец (посвящение, тип, функция) была принята Фаросская церковь Богородицы Большого дворца в Константинополе. Боковые нефы киевской церкви были двухэтажными на всю длину - приемы византийской архитектуры IX в. оказались актуальными и в X столетии. Дерковь стала на несколько десятилетий самой значительной и «самой почитаемой. Владимир дал на ее содержание десятую часть доходов и поручил службу в ней Анастасу Корсунянину.

Когда могущественный черниговский князь Мстислав, сын Владимира Святославича, задумал воздвигнуть каменный собор в своем стольном городе, рядом со своим двором, то он выбрал образцом Десятинную церковь. Показательно, что Мстислав уже однажды вдохновлялся этим памятником и его посвящением - когда в 1022 г. выстроил церковь Богородицы в Тмутаракани (Раппопорт П. А. Русская архитектура X - XIII вв.- САИ, вып. EI - 47. Л., 1982, с. 115-116. Церковь была раскопана экспедицией под руководством Б. Л. Рыбакова. Отчет о раскопках хранится в Архиве Института археологии АН СССР .). Хотя от нее уцелели лишь фундаментные рвы, все же они говорят нам о трехнефной постройке с нартексом, аналогичной этим Десятинной церкви. Единственно, от чего отказались зодчие Спасо-Преображенского собора в Чернигове - это от продолжения хор до восточной стены. Со времени строительства Десятинной прошло уже сорок лет, мастера XI в. уже воспринимали трехчастную алтарную композицию, противопоставляемую всему наосу, и свободное пространство наоса как обязательные черты храмового интерьера. Поэтому они сделали свободный поперечный неф перед алтарем, а сделав его, оказались перед необходимостью удлинить алтарную часть. Может быть, именно эта необходимость создать форму, которой не было в образце, и привела к некоторым странностям в композиции алтарной части черниговского собора.

Строительство конца X в. - 1030-х годов оказывается принадлежащим одному архитектурному направлению, одной традиции. Десятинная церковь стоит в начале периода, черниговский собор - в его конце. Киевские памятники со второй половины 1030-х годов начинают иную типологическую и стилистическую линию. Можно предположить, исходя из рассмотренного материала, следующее объяснение основных проблем возникновения каменного строительства на Руси.

Традицией, послужившей основой нового искусства, была традиция столичной школы византийской архитектуры. Своеобразие новых построек проистекало из особенностей княжеского заказа, в частности из желания иметь большие хоры, а также из-за специфических условий строительства, проявления элементов, известных византийскому искусству предшествующих столетий, внутри новых типологических структур. Нет никаких оснований говорить о каких-либо прямых малоазийских, болгарских, кавказских или романских влияниях. Возможности малоазийской, собственно греческой или болгарской архитектур на рубеже X - XI вв. были несравнимы с той интенсивностью распространения искусства, которую в эту эпоху демонстрирует Константинополь. Зодчество Армении и Грузии, переживавших новый подъем, выработало свои специфические типы зданий, их художественный язык весьма далек от выразительности Спасо-Преображенского собора в Чернигове. Оно оказало несомненное влияние на архитектуру византийской столицы - и через нее, как мы видели, даже на формы черниговского собора. Близость к романским памятникам, сказавшаяся в некоторой базиликальности интерьера и известной массивности опор, связана не с ориентацией на западноевропейское искусство, а свидетельствует об использовании ранних византийских традиций, с одной стороны, и, с другой - о некотором внутреннем родстве между культурами славянских княжеств и молодых государств Западной Европы.

Комеч А.И. Древнерусское зодчество конца X - начала XII в. Византийское наследие и становление самостоятельной традиции

Когда идет речь о самом раннем этапе истории христианской Руси, приходится смириться с тем, что известно о нем из письменных источников очень и очень мало. Представьте себе, от времени Крещения до времени создания «Повести временных лет» прошло больше 120 лет. Недаром уже к тому времени спорили, где крестился сам князь Владимир Святославич: кто говорил - в Корсуни, кто - в Киеве, а кто - еще где.

Первый собор христианской Руси

То же самое относится и к главному собору Киевской Руси - Десятинной церкви. С момента гибели этого памятника прошло уже почти восемь веков, но и по сей день о нем идут споры.

Впрочем, справедливости ради следует отметить: Десятинная церковь не была ни первым храмом Киева, ни первым собором Киева, ни первой каменной церковью Киева, ни даже первой постройкой Владимира после крещения. Источники прямо называют церковь Илии на Подоле еще до Крещения Руси, и говорят, что храм тот был соборным, - а значит, были и другие. Михаил Каргер упоминал, что он нашел остатки этого храма при раскопках киевского Подола, и говорит, что он был каменным.

После крещения Владимир поставил несколько деревянных храмов, а потом затеял строительство главного храма своей страны.

Во всех древних источниках написано, что храм получил посвящение Богородице, но не говорится - какое. Успения? Рождества? Положения Риз?

Этого мы не знаем. Более того, нам точно неизвестен даже год закладки храма. Разные летописи называют 989, 990 и 991 годы. Так что же нам известно достоверно?

Немного истории

Храм был освящен в 996 году - на этой дате сходятся все источники. Точно знаем, что сразу же он получил название Десятинной церкви - на содержание ее Владимир выделил одну десятую от доходов княжеской казны.

Потом в храме были похоронены кости братьев Владимира - Ярополка и Олега, павших в борьбе за княжеский престол (и, надо сказать, не без участия будущего крестителя Руси). При этом с костями была проделана уникальная процедура: они были крещены.

Захоронили в Десятинной церкви и первого христианского правителя Руси - Ольгу. При раскопках был найден мраморный саркофаг - считается, что именно в нем упокоилась святая равноапостольная княгиня.

В 1039 году Десятинную церковь освятили заново. Почему? Неизвестно. Может, ее достраивали, может, случился пожар. В любом случае, дальше о ней сведений очень мало: около 1037 года в Киеве воздвигли новый «главный собор» - сохранившуюся до сих пор Софию Киевскую, и центр духовной жизни Руси при сыне Владимира Ярославе Мудром переместился сюда.

Десятинная церковь простояла до 1240 года, когда была разрушена при взятии Киева войсками Батыя: рухнула - то ли нападающие постарались, то ли спасающегося народу набилось столько, что его тяжести храм не выдержал.

В 1630−1640-х годах митрополит Петр Могила устроил в юго-западном углу руин древнего храма маленькую церковь. Храм простоял до 1828 года, когда вместо него на бо льшей территории древней церкви построили новую, по проекту архитектора В.П. Стасова, предварительно проведя раскопки. В 1824 году их вел археолог К.Н. Лохвицкий, но качество его работы признали ужасным даже в то время, поэтому в 1826 году Лохвицкого сменил архитектор Н.Е. Ефимов. В 1908-1911 годах те части Десятинной церкви, что не попали под застройку, раскопал Д. Милеев, его работу в 1912-1914 годах продолжил его ученик П. Вельмин. В 1938-1939 годах, после сноса церкви Стасова, нераскопанное Милеевым и Вельминым изучил М.К. Каргер, сводный план раскопок которого стал хрестоматийным.

Но даже эти раскопки оказались неполными, фиксация их результатов была не очень удовлетворительной, сами же они практически уничтожили значительную часть сохранившихся руин памятника. Поэтому большая часть того, что мы знаем о храме, относится к числу дискуссионной информации. Простой показатель: даже если говорить о плане церкви, в научный оборот введено более десятка ее реконструкций - а сколько было попыток реконструировать внешний облик Богородицы Десятинной!

Храм был довольно большим: 35 х 37 м (по фундаментам, без апсид). Он был выстроен из плинфы (древнего тонкого кирпича) - плиток размерами 31 х 31 х 2,5 см. Вот такой вот образец древнерусского зодчества.

Немного о самом слове «зодчество». В Древней Руси этим словом называли только каменное строительство. «Здати» - строить, создавать; «здо» - глина, из которой изготовляли плинфу. Кстати, таким образом, слово «Создатель» буквально означает «вылепивший из глины» - вспомним, как (согласно Ветхому Завету) творили человека. Да и летописи разделяли каменное и деревянное строительство: когда употреблялся термин «създа», то совершенно определенно имелась в виду каменная постройка, когда «поста ви» - деревянная. Так что с точки зрения древнерусского человека, «деревянное зодчество», музеи которого сейчас существуют и в России, и на Украине, - оксюморон.

Казалось бы, после раскопок Каргера и музеефикации «плана» церкви можно ставить точку - очень много неясного, но откуда взять новые данные?

Новые открытия

Тем не менее, оказалось, что есть откуда.

С 2005 года фундаменты храма снова полностью раскопали российские и украинские археологи (руководили раскопками выдающиеся археологи Глеб Ивакин (Киев) и Олег Иоаннисян (Санкт-Петербург). На этот раз раскопки провели максимально тщательно, не торопясь, фиксируя каждый камень.

Ученые пришли к выводу, что храм на самом деле был совсем не таким, каким его считали историки архитектуры. И все существующие реконструкции содержат как минимум одну очень серьезную ошибку.

Во-первых, можно считать доказанным, что храм этот построили сразу. До сих пор считалось, что ядро памятника построено в 989-996 годах, а в XI веке его дополнительно обстроили галереями (по крайней мере, частично). Оказалось, что все элементы плана храма, от закладки до освящения, сложились в один период, но в процессе строительства замысел и тип постройки изменились.

Сначала, как и считалось до сих пор, храм строили как крестово-купольный. Так возведены почти все древнерусские храмы до монгольского нашествия, за исключением нескольких построек-ротонд.

Но Десятинная церковь - главный храм нового христианского государства. Он должен был быть большим. Своих мастеров-архитекторов, разумеется, на Руси не было, а в Византии того времени просто не строили таких больших крестово-купольных зданий.

Уже начав строительство, зодчие поняли, что такого размера крестово-купольные своды им не дадутся, и выстроили более простую в работе и привычную им базилику. Археологи установили очень интересный факт: строителям даже пришлось разобрать часть уже построенного здания - в засыпанном в процессе строительства Десятинной церкви древнем рву обнаружены фрагменты кладки.

Десятинная церковь (церковь Успения Пресвятой Богородицы) в Киеве — первая каменная церковь Киевской Руси, воздвигнутая святым равноапостольным князем Владимиром на месте кончины первомучеников Феодора и его сына Иоанна. Начало строительства Десятинной церкви относят к 989 году, о чём в летописи сообщалось: "В лето 6497 … Володимер помысли создати церковь Пресвятыя Богородица и послав преведе мастеры от Грек". — «Повесть временных лет»

В иных летописных списках годом заложения церкви называют также 990 и 991 годы. Строительство было окончено в 996 году. Церковь строилась в качестве кафедрального собора неподалеку княжеского терема — каменного северо-восточного дворцового здания, раскопанная часть которого находится на расстоянии 60 метров от фундаментов Десятинной церкви. Неподалёку археологами были найдены остатки здания, считающегося домом церковного причта, построенным одновременно с церковью (так называемый терем Ольги). Церковь освящалась дважды: по завершении строительства и в 1039 году при Ярославе Мудром. Князь Владимир Святославич, правивший в то время, выделил на поддержание церкви и митрополии десятую часть своих доходов — десятину, откуда и пошло её название. На время своего строительства она была наибольшим киевским храмом. В летописях сообщалось, что Десятинную церковь украшали иконы, кресты и драгоценные сосуды из Корсуня. В украшении интерьера обильно использовался мрамор, за что современники также называли храм «мраморным». Перед западным входом Ефимовым были обнаружены остатки двух пилонов, предположительно служивших постаментами для бронзовых коней, привезенных из Херсонеса. Первым настоятелем церкви был один из «корсунских попов» Владимира — Анастас Корсунянин.

Некоторые ученые считают, что церковь имела посвящение празднику Успения Пресвятой Богородицы. В ней хранились мощи святого священномученика Климента, погибшего в Корсуни.В Десятинной церкви находилась княжеская усыпальница, где была похоронена христианская супруга Владимира — византийская царевна Анна, умершая в 1011 году, а затем и сам Владимир, умерший в 1015 году. Также сюда были перенесены из Вышгорода останки княгини Ольги. В 1044г. Ярослав Мудрый похоронил в Десятинной церкви посмертно «крещённых» братьев Владимира — Ярополка и Олега Древлянского. В первой половине 12 в. церковь перенесла значительный ремонт. В это время был полностью перестроен юго-западный угол храма, перед западным фасадом появился мощный пилон, подпирающий стену. Эти мероприятия, вероятнее всего, являлись восстановлением храма после частичного обрушения вследствие землетрясения. В 1169 году церковь разграбили войска князя Мстислава Андреевича, сына Андрея Боголюбского, в 1203 году — войска Рюрика Ростиславича. В 1240 году орды хана Батыя, взяв Киев, разрушили Десятинную церковь — последний оплот киевлян. По преданию, Десятинная церковь рухнула под весом забравшегося на своды народа, пытавшегося спастись от монголов, однако Ю. С. Асеевым высказывалось предположение, что здание рухнуло после применения осаждающими стенобитных орудий.

В 1824 году митрополит Евгений (Болховитинов) поручил расчистить фундамент Десятинной церкви. Киевским археологом-любителем К. А. Лохвицким, а затем петербургским архитектором Н. Е. Ефимовым был впервые открыт план фундаментов, найдены остатки мраморов, мозаик, фресок. 2 августа 1828 года освятили начало строительства новой церкви, которое доверили другому петербургскому архитектору Василию Стасову. Храм был построен в византийско-московском стиле и не повторял первоначальной архитектуры древней Десятинной церкви. В ходе строительства была полностью разобрана церковь митрополита Петра Могилы XVII в., а также около половины сохранившихся к тому моменту фундаментов храма X века. Строительство храма обошлось в 100 тысяч золотых рублей. Иконостас составили из копий икон иконостаса Казанского собора в Петербурге, созданных художником Боровиковским. 15 июля 1842 года новую Десятинную церковь Успения Богородицы освятили митрополит Киевский Филарет, архиепископ Житомирский Никанор и епископ Смоленский Иосиф.

В 1908-11 гг. фундаменты оригинальной Десятинной церкви (там где они не были повреждены стасовским зданием), были раскопаны и исследованы. Остатки фундамента были изучены лишь в 1938-39 гг. после окончательного сноса новой церкви. При советской власти, в 1928 году вторая Десятинная церковь, как и множество других памятников культуры и искусства, была снесена. В 1936 году церковь окончательно разобрали на кирпичи.

Возможно, будет полезно почитать: