Борьба с древом греха. Святые «О смирении

Публикация любезно предоставлена редакцией сайта Ново-Тихвинского монастыря

Несколько лет назад духовник екатеринбургского Ново-Тихвинского женского монастыря и Свято-Косьминской мужской пустыни схиигумен Авраам (Рейдман) начал проводить беседы о духовной жизни с монашествующими и мирянами. Эти беседы полюбились: каждый находил там для себя конкретные ответы на жизненно важные вопросы: как бороться со страстями, как исполнять евангельские заповеди, как правильно относиться к тем или иным явлениям современной жизни. Беседы были опубликованы в книгах «Беседы с прихожанами» и «Благая часть», выдержки из которых мы вам предлагаем.

Много лет назад я спросил у своего духовника, игумена Андрея (Машкова), что такое . Я в то время был молодым и неопытным, мне казалось, что если я получу точный ответ, то тут же приобрету эту добродетель, и у меня все пойдет на лад. К тому же я нашел в «Лествице» преподобного Иоанна Лествичника изречение о том, что смирение есть искоренительница всех страстей, и загорелся желанием приобрести смирение, чтобы таким образом устранить все страсти, как говорится в сказке, «одним махом семерых побивахом». На самом деле смирение приобретается в борьбе, иногда, к сожалению, в преткновениях и падениях, и тот, кто приобрел смирение, можно сказать, приобрел совершенство или приближается к нему. Это мне поневоле пришлось понять с годами, из собственного горького опыта. Но в то время я обратился к отцу Андрею с вопросом: «Что такое смирение?» - и он дал мне ответ, который показался мне совершенно неожиданным и даже неуместным. Он сказал, что смирение - это ненадеяние на себя. Я этими его словами был сильно разочарован: «Что он такое говорит, какое это имеет отношение к моему вопросу?!», но промолчал. Он, видимо, почувствовал, что я с этим не согласился, и не стал продолжать разговор. А спустя годы я осознал, что это так и есть: смирение состоит именно в том, чтобы во всем надеяться не на себя, а на Бога, и считать себя грешным, ничего не стоящим человеком. Отец Андрей говорил так от опыта, он был по-настоящему смирен.

Мы часто не понимаем, что такое истинное смирение, что значит почитать себя хуже других. Поэтому вместо того, чтобы смиряться, занимаемся смиреннословием. Смиреннословие - очень распространенная мнимая добродетель, когда человек на словах уничижает себя, а в душе таким себя не почитает. Настолько распространен этот порок, что трудно им не заразиться. Есть история про одного такого «смиренномудрого» монаха. Он так убедительно обличал себя в каких-то грехах, что слушатели ему поверили, и когда они поверили, монах огорчился. Понимаете? Представьте себя на его месте, ведь у всех нас бывают подобные ситуации. Мы говорим: “Да, я грешный человек” - казалось бы, это скромно, или: “Я малограмотный, мало читаю”. Если тот, к кому мы обращаемся, действительно поверит, что мы такие, то мы ведь огорчимся, нам это не понравится. В действительности мы называем себя грешными, малограмотными и говорим о прочих своих недостатках для того, чтобы возвыситься перед теми людьми, которые смирение почитают добродетелью. То есть мы хвастаемся, так сказать, с примитивной мужицкой хитростью, вроде: “Я плохой”, а человек, с которым мы общаемся, должен сказать: “Да нет, ты хороший”. - “Нет, я плохой”. - “Да нет, ты хороший”. - “Нет, я грешник”. - “Да нет, ну что ты”. Нам это приятно, очень трудно от этого отказаться.

Мой духовник, отец Андрей, не говорил так о себе никогда. Не было случая, чтобы он сказал о себе плохо, например: “я грешник” или что-то подобное. Но когда его оскорбляли, или унижали, или обращались с ним как с каким-то простым, ничтожным человеком, он на это никак не реагировал. Один раз его ужасно, страшно оскорбили. Он был уже в сане игумена (монастырь не возглавлял, а просто имел сан игумена). Однажды ему нужно было ехать на требу - причащать больного. Было утро и, по уставу, в монастыре служили полунощницу. Шел пост. Пели тропарь “ …”, и все братья выходили и выстраивались посередине храма. Поскольку отец Андрей собрался на требу, то он не взял с собой форму, то есть мантию и даже, по-моему, клобук. Но люди, которые должны были за ним приехать, немного задерживались, и отец Андрей решил выйти вместе с братьями на середину храма: он был человеком очень братолюбивым, любящим монастырскую жизнь. Он и вышел, но без мантии. И тут наместник ему сказал: “Ты как Иуда”. Представьте себе: сказать такое человеку, которому в то время было больше пятидесяти лет, который имел множество духовных чад, с детства был воспитан в вере, с тридцати лет подвизался в Глинской пустыни, где духовная жизнь процветала. Никто ни в чем не мог его упрекнуть, даже в чем-либо внешнем. И ему, человеку совершенно безупречной жизни, при всей братии говорят: “Ты как Иуда”! Об этом случае мне потом рассказывал сам отец Андрей. Я тогда возмутился: “Как же наместник мог такое сказать?” А отец Андрей ответил: “Да он немощный”, и не видно было, чтобы он на этого человека сердился.

Можно было бы привести много других примеров того, как отца Андрея унижали, оскорбляли. А он, если иногда и обижался, то ненадолго, обида быстро проходила. Он говорил, что обидеться может и святой, а вот держать зло - уже нехорошо. Об искреннем смирении отца Андрея свидетельствовали и другие случаи. Как-то я заболел и мне назначили водолечение (забыл, как оно точно называется). Бывает это так: надевают на человека специальную рубаху, обматывают и так далее. Считается, что благодаря этой рубахе из организма через поры кожи выходят все шлаки. В монастыре, где жил отец Андрей, была одна сестра, которая разбиралась в этом водолечении, и она мне сколько-то помогала, но ухаживать за мной она как женщина не могла, ведь надо было меня сначала заматывать, а потом разматывать. После такого лечения из организма человека, попросту говоря, с мочой за короткое время выходят все вредные вещества. И отец Андрей выносил за мной ведро (сам я не мог выходить, поскольку туалета в том месте не было). Он - мой наставник, духовник монастыря, игумен и, главное, человек, неизмеримо превосходящий меня в духовной жизни, не стыдился это делать, и делал совершенно спокойно. Не знаю, сделал бы я для него такое или нет, а он за мной так ухаживал, причем без всякой рисовки: просто брал ведро и выносил.

О смирении отца Андрея можно было бы рассказать много интересного. Тем не менее от него, повторю, никогда нельзя было услышать: “я грешник”, “я плохой”, “я невежественный”. Он и ничего хорошего особенно о себе не говорил, никогда не рассказывал о своей духовной жизни, о своих духовных переживаниях, но если бывали случаи смириться, смирялся. Это смирение, конечно, было у отца Андрея уже не человеческим, но от Бога, это было даром Божиим. Для меня он навсегда останется примером истинного, неподдельного смирения.

Вопрос. Я действительно считаю себя грешной и ничтожной тварью. Как узнать, искреннее ли это чувство?

Ответ. Я не думаю, что ты так считаешь. Иначе по поведению это было бы сразу видно. Кто считает себя грешным и ничтожным, тот, конечно, не будет ни осуждать, ни злословить, ни укорять кого-либо. То есть одно дело почитать себя таким в уме, и другое дело - на самом деле, искренно, в сердце это чувствовать. Когда преподобный авва Дорофей сказал своему старцу - Варсонофию Великому, что считает себя хуже всей твари, тот ему ответил: “Это, сын мой, для тебя гордость - так думать”. Но авва Дорофей, в отличие от нас с тобой, был человеком умным и сразу понял, о чем идет речь. Он сознался: “Да, отче, это для меня гордость, действительно, но я знаю, что должен был бы так о себе думать”. Тогда Варсонофий Великий сказал ему: “Вот теперь ты стал на путь смирения”. То есть авва Дорофей признался, что в действительности не считает себя хуже всякой твари, он просто имеет теоретическое представление о том, что надо было бы ему так думать, но на самом деле такого искреннего о себе мнения у него нет. Это очень важно.

Один подвижник утверждал, что он считает себя ослом. В подражание некому авве Зосиме он говорил: “Я осел”. А старец ему сказал: “Ты не имеешь права так себя называть, потому что когда авва Зосима именовал себя ослом, то имел в виду, что он, как осел, все вытерпит, а ты ведь ничего не вытерпишь”. Надо научиться смотреть на себя трезво, лучше признать, что у тебя нет смирения. И это будет более серьезное, глубокое смирение, чем такая вот игра: “я ничтожная тварь”. Я тоже могу называть себя разными оскорбительными словами и, может, иногда даже называю, когда никто не слышит, но, скорее, я позволяю себе это для утешения. “Ах ты дурак, что ж ты сделал?” (допустим, я что-то не так сделал). Что с того? Это же не значит, что я считаю себя глупым человеком, я все равно думаю, что я умнее многих и многих. Если даже таким образом мы сами себя укоряем, мы, тем не менее, делаем это шутя и любя. Не так ли? Очень трудно научиться не играть.

Вопрос . Святые отцы говорят, что смирение состоит в том, чтобы считать себя хуже всех. Как этого достичь? И еще: что такое ложное смирение?

Ответ. Ложное смирение - это смирение показное. Во-первых, это напускной смиренный вид. Во-вторых, это смиреннословие: человек говорит о себе, что он великий грешник и хуже всех, а если его на самом деле оскорбят, он тут же возмущается и очень ревностно отстаивает свои права. В-третьих, ложное смирение проявляется в том, что человек мысленно повторяет какие-то заученные смиренные фразы, допустим изречения святых отцов о смирении, полагая, что он думает так искренно, но смысл этих фраз до его сердца не доходит.

Из сердца исходят не только «помышления злая», но и вообще все человеческие помышления. Человек, если можно так выразиться, мыслит сердцем: если он не убежден в чем-то сердцем, значит, он не убежден в этом совсем - будь то хорошее или плохое. Допустим, ты вычитал у Григория Синаита, что надо считать себя хуже всех. Ты ходишь и повторяешь: «Я хуже всех», но если твое сердце не соглашается с этими словами, значит, на самом деле ты так не думаешь. Твое смирение - воображаемое, ты просто мечтаешь о себе. Если ты смиренный в сердце, значит, ты действительно смиренный. Ты можешь не высказывать никаких определений смирения, не иметь никаких образных представлений о нем, а смирение будет. И наоборот, ты можешь сколько угодно говорить о себе, как праведный Авраам, что ты «прах и пепел», или как пророк Давид, что ты «червь, а не человек», а в мыслях будешь держать: «Вот, я червь, а не человек, поэтому я лучше всех этих людей. Ведь они о себе не думают, что они черви, а я думаю. Поэтому они черви, а я человек». Не стоит себя так неразумно понуждать.

Нужно помнить, что все дается от Бога. Любая настоящая и укоренившаяся добродетель есть действие благодати. Надо отличать понуждение себя к добродетели и добродетель истинную, которую мы приобрели от действия благодати. Поэтому больше и лучше всего в стяжании добродетелей помогает Иисусова молитва. Все, что приходит от непрестанной покаянной Иисусовой молитвы - настоящее, пусть малое, но настоящее. А вот с искусственным понуждением себя к добродетели нужно быть довольно осторожным, чтобы не запутаться и вместо понуждения себя не перейти к актерству. Мы и сами не заметим, как это может случиться: будем что-то изображать не перед людьми даже, а внутренне, сами перед собой.

Поэтому самое главное - найти для себя ту меру смирения, которую ты искренне принимаешь сердцем, а уже от нее начинать двигаться дальше и понуждать себя к большему.

Брат : Мне хотелось бы знать, преподобный отче, как рождается смирение в душе человека и каковы причины, приводящие нас к смирению.

Старец : По свидетельству святых отцов, брат Иоанн, у смирения много матерей: одни из святых отцов поняли, что смирение рождается из верного знания о себе; другие сказали, что смирение рождается из размышления о смерти и Страшном суде. Святой Иоанн Лествичник говорит, что путь к смирению - это телесный труд, послушание и правость сердца , а святой Исаак Сирин - что смирение рождается из скорбей и печали . Также святой Исаак Сирин говорит, что смирение рождается из страха Божия или из искушений, из богооставленности, из лютых браней с естеством и бесами и из многой молитвы .

Итак, брат Иоанн, как видишь из свидетельств этих святых и божественных отцов, причин, по которым рождается смирение, много. Потому я и сказал выше, что у смирения много матерей. А если ты спросишь у смирения и об отце его, то оно тебе ответит, что ты не узнаешь его, пока не стяжаешь в себе Бога .

Брат : Преподобный отче, я понял, что смирение рождается из ведения себя, из послушания, страха Божия, лютых браней с естеством, из искушений, скорбей, печали, из браней, идущих от бесов, и из многой молитвы. Но поскольку вы сказали, что никто не достигнет блаженства стяжать Бога в душе своей, то я пребываю в недоумении и все еще не знаю, кто же истинный родитель смирения?

Старец : Когда святые отцы, брат Иоанн, сказали нам, что только имеющий Бога в душе своей может узнать истинного родителя смирения, они хотели показать нам, что только совершенные могут достичь этого - познать истинного родителя смирения, а не мы, имеющие молочные зубы в духовных вопросах. Для нас достаточно слушать поучения святых отцов и прилежать со многим терпением к деланию добродетелей, которые, как мы видели, ведут нас к высшей добродетели смиренномудрия, а то, что выше нас, надо оставлять тем, кто старше нас по духовному возрасту.

Брат : Прежде вы говорили мне, преподобный отче, и из сказанного вами доселе я понял, что смирение - самая великая добродетель, спасающая нас от греха гордыни. Но приносит ли смирение и иную пользу человеку?

Старец : Знай, брат Иоанн, смирение приносит столь многоразличную пользу, что невозможно рассказать об этом в нескольких словах. Но все же из того, что припомню, попробую хотя бы отчасти ответить на вопрос братства твоего.

Смирение столь велико, что оно одно, и без другой добродетели, может открыть нам двери Царства Небесного, как написано: «Покаяние поднимает падшего, плач стучит в двери небесные, а святое смирение открывает их» . Смирение - это единственная добродетель, которой не могут подражать бесы . Оно есть источник самоуничижения, которое хранит человека от падений . Смирение, брат Иоанн, имеет силу избавлять человека от праведного гнева Божия, ибо написано: «Сердца сокрушенна и смиренна Бог не уничижит»(см.: Пс. 50: 19). Смирение имеет силу собирать сердце наше в страх Божий и не давать ему парить в губительной гордости .

Знай еще, брат Иоанн, что из всех спасительных дел, которые совершает человек, смирение и любовь - самые угодные Богу жертвы. Это мы понимаем еще яснее из Божественного Писания, которое гласит: «О, человек! сказано тебе, что - добро и чего требует от тебя Господь: поступать справедливо, любить и быть милосердным и со смирением ходить пред Богом твоим» (Мих. 6: 8).

Не будем забывать также, что смирение и многие слезы весьма необходимы тому, кто обретается на службе Богу, как учит нас великий апостол Павел: ибо он сам служил Богу в совершенном смирении, во многих слезах и искушениях, постигавших его по причине злоумышлений иудеев (см.: Деян. 20: 19).

Также знай еще, брат Иоанн, что смирение - это одежда избраннейшая и драгоценная, в которую надлежит облечься святым и избранным Божиим (см.: Кол. 3: 12).

Смирение - это священная и божественная лестница, по которой сходит взор Божий на человека, как написано: «На кого воззрю? Только на смиренного и кроткого, трепещущего слов Моих» (ср.: Ис. 66: 2). Смирение имеет силу доносить до Бога слова наши и низводить нам от Него оставление грехов. Это мы видим на всех, кто грешил пред Богом и затем смиренно покаялся, но самое красноречивое свидетельство дает нам царь Манассия, который грешил больше всех людей того времени и осквернил всю Церковь Божию, а над священными службами, совершавшимися во славу Божию, он надругался поклонением идолам! Если бы весь мир стал поститься за него, то все равно не смог бы искупить его беззаконий. Но поскольку он крепко смирился пред Богом, Бог услышал его, и внял его молитве, и возвратил его из плена в Иерусалим (см.: 2 Пар. 33: 12-13).

Смирение освободило Ровоама от гнева Божия, надвигавшегося на него и на весь народ (см.: 2 Пар. 12: 7). Также царь Ахав, прогневлявший Бога своими беззакониями, только смирением спасся от ярости Божией. Ибо говорит Бог к Илии Фесвитянину: «Видишь, как смирился предо Мною Ахав? За то… Я не наведу бед в его дни, но во дни сына его наведу беды на дом его» (3 Цар. 21: 29).

Таким образом, кто имеет смирение, те избавлены от многих опасностей. Это мы можем понять из слов: «Бог смиряет гордых, и смирение спасает потупляющих очи свои долу». Имеющие смирение возвышаются в Боге, ибо написано: «Смиритесь под крепкую руку Божию, чтобы Он возвысил вас в свое время» (ср.: 1 Пет. 5: 6). Смирение - это поучение от Бога, ибо сказано: «Куда входит гордость, входит и унижение, а уста смиренного изрекают мудрость» (ср.: Притч. 11: 2). Смиренные - наследники Царства Небесного, ибо Бог говорит: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф. 5: 3). Смиренным Бог дает благодать, как написано: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак. 4: 6).

Смирение в час кончины нашей может заменить собой все добродетели и одно может спасти человека! Это показывает и один святой из «Добротолюбия», когда говорит: «Скажу тебе странное слово, и не дивись. Даже если ты не стяжал бесстрастия из-за навыка, обладающего тобой, но если во время исхода своего пребудешь в глубине смирения, то вознесешься не менее бесстрастного, превыше облаков. Ибо хотя сокровище бесстрастных собрано из всех добродетелей, но драгоценная капля смирения дороже всего. Оно служит причиной не только примирения с Богом для того, кто имеет его, но и вхождения вместе с избранными в брачные чертоги Царствия Его» .

Это подтверждает и один преподобный отец из «Патерика», говоря: «Чада, знайте, что смирение, без всяких подвигов, спасло многих» . Смирение оправдало мытаря всего лишь несколькими словами (см.: Лк. 18: 13-14), блудного сына облекло в прежнюю одежду (см.: Лк. 15: 22), разбойника на кресте водворило в рай прежде всех праведников и святых (см.: Лк. 23: 42-43).

Смирению всегда последует милость Божия, как показывает это божественный отец Исаак Сирин, говоря: «Как тень следует за телом, так за смиренномудрием - милость Божия» . А святой отец Иоанн Лествичник говорит: «Многие стяжали спасение души, не имея дара пророчества, не совершая знамений и чудес, не имея откровений и не видя ангелов. Но без смирения никто не войдет в небесный чертог» .

Знай еще и то, брат Иоанн, что смиренномудрым, поскольку они други Божии, Бог не попускает быть искушаемыми выше сил. Об этом учит нас святой отец Исаак Сирин, говоря: «Искушения от духовного жезла служат преуспеянию и возрастанию души, а искушения, в которых испытываются и становятся искуснее души смиренных, таковы: леность, смятение ума, мнимая телесная немощь, умаление надежды, помрачение мыслей, лишение человеческой помощи, скудость в потребном для тела и тому подобное. В этих испытаниях человек приобретает душу оставленную и беспомощную и сердце, сокрушенное во многом смирении. И если этим выкупится кто-нибудь, то он пришел к вожделению Создателя своего. И они перемешаны: утешение и безнадежность, свет и тьма, брань и подмога - коротко говоря, затруднения и отрада. И это признак преуспеяния человека, с помощью Божией» .

Хотя бы ты отличался молитвою, постом, милостынею, целомудрием или другою какою добродетелью, все это без смирения разрушается и гибнет.

Пастырь пасет овец, а не волков; дотоле пока мы будем овцами, будем побеждать, ибо не отступит помощь Пастыря.

Как гордость есть источник всякого нечестия, так смирение есть начало всякого благочестия. Потому-то Христос и начинает (заповеди) со смирения, желая с корнем исторгнуть гордость из души слушателей.

Смиренномудрый и при величии своем не думает о себе много, зная свое смирение, а ничтожный и при малости своей многое о себе воображает.

Гордость есть знак низкого ума и неблагородной души.

Подлинно ничто так не отвращает милосердие Божие и предает так геенскому огню, как страсть гордыни. Если она присуща нам, то, какие подвиги бы мы не совершали, воздержание ли, девство ли, молитву ли, милостыню ли, вся наша жизнь становится нечистой.

Если хочешь быть смиренным, то не будь кроток с одним, и дерзок с другим, а будь кроток со всеми, будь то друг или враг, великий или малый.

Свт. Григорий Богослов

Боже, милостив буди мне грешному.

Обманулся я, Христе мой, и, чрез меру понадеявшись на Тебя, занесся высоко — и очень глубоко ниспал. Но опять подними меня вверх, ибо сознаю, что сам себя ввел я в обман. А если опять превознесусь, то пусть опять паду, и падение мое да будет сокрушительно! Если Ты меня примешь, я спасен: а если нет, то я погиб. Но ужели для меня одного исчерпана Твоя благость?

О мой злой день! Как избегну его? Что со мною будет? Как страшен мне грех; как страшно оказаться полным терний и гроздов гоморрских, когда Христос станет судить богов, чтобы каждому воздать по его достоинству и назначить страну, сколько взор вынесет света? Одна мне надежда, что под Твоим руководством, Блаженный, в эти краткие дни обращусь ещё к Тебе.

Свт. Димитрий Ростовский

Нигде не найдешь покоя, как только в смирении; нигде не найдешь и большего смущения, как в гордости. Если хочешь иметь тишину и покой, будь смирен; если же не так, то всю жизнь свою проведешь в молве и смущении, в скорби и печали и никогда не будешь свободен от падения. Смиряйся пред всеми – да будешь возвышен от Господа. Жалкое будет твое самовозношение, если не будешь возвышен от Бога, ибо твое возношение есть от Бога отпадение, а Божие возвышение во Благодати Его. Если ты будешь возвышаться, то Бог снизит тебя; если же будешь снижаться, то Бог возвысит тебя. Но, если бы и Бог возвышал тебя, ты, однако же, будь смирен, чтобы и всегда был возвышаем от Господа. «Смиритеся пред Господом, и вознесет вы», - говорит апостол (Иак.4, 10).

«Аз есмь червь, а не человек, поношение человеков, уничижение людей» (Пс.21,7). Как тебе не быть смиренным, когда ты сам по себе ничего не имеешь? Как ты будешь возвышаться, когда без помощи Божией ничего Богоугодного сделать не можешь? Будь так смирен, как и сотворен от Бога смиренным. Бог сотворил тебя смиренным, а ты возносишься!

…Откуда взялись память, плоть и душа? Кто сотворил их? И куда они опять пойдут? Познай себя внутренно, что весь ты тля, вникни внутрь себя и уразумей, что все в тебе суетно; без Благодати Божией ты не что иное, как сухая трость, безплодное дерево, иссохшая трава…

Многие найдутся там славными из не славных здесь, там честными из здесь безчестных; а славные и честные здесь там окажутся в великом безчестии; благородные мира сего окажутся отверженными, худородные же почтутся; гордые и богатые окажутся в геенне, а нищие в Царстве Небесном, возносящиеся - с бесами, а смиренные – с Господом. Ибо там не такое лицемерие как здесь. Там оценит Господь каждого и своим праведным и нелицемерным Судом всех поставит на свое место, смотря пор делам их.

…Не думай и не говори, что ты то и то сделал, чтобы все твое не рассыпалось внезапно пред глазами твоими. Если же что сделал ты доброе, говори, что это не ты сделал, но благодать Божия с тобою. Спасение наше не столько в делах наших, сколько в милости Христовой, ибо Бог, что захочет, примет от нас, а чего не захочет, отвергнет. Все приписывай Богу, чтобы Он все твое вменил тебе и был тебе во всем скорым Помощником.

…От смирения рождается послушание и повиновение, а от гордыни пререкание и непокорность. От смирения – Богу присвоение, а от гордыни – от Него отпадение.

Свт. Филарет Московский

Если гордость Ангелов с неба низринула в ад, то по противоположности надлежит заключить, что смирение от самого ада, то есть от самих глубин греха, может возвести на небо.

Прп. Ефрем Сирин

Как мытарь воздыхаю, как блудница проливаю слезы, как разбойник вопию, как блудный сын взываю к Тебе, Человеколюбче Христе, Спасителю мой: по множеству милосердия Твоего обрати меня, Единый Долготерпеливый, и угаси во мне пещь страстей моих, да несожжет она меня в конец.

Ты, Преблагий, напоминаешь мне смерть и вечныя муки и влечешь меня к жизни, чтобы спастись мне, а я всегда уклоняюсь от сих спасительных помышлений и отгоняю их, занявшись тем, что для меня не полезно. Посему нет мне никакого оправдания пред Тобою.

Ударяю в дверь милосердия Твоего, Господи, да отверзется она мне. Не престаю умолять, чтоб получить просимое, и неотступно домогаюсь помилования.

Что же будет со мною в день испытания, когда Бог откроет все пред судилищем Своим! Конечно, осужден буду на муки, если здесь слезами не умилостивлю Тебя, Судию моего.

Уповая убо на щедроты Твои, Господи, к Тебе припадаю и Тебя умоляю: даруй мне дух покаяния и изведи из темницы душу мою! Да воссияет луч света в моем разуме, пока не отошел я на страшный, ожидающий меня, суд на котором уже не будет места покаянию в худых делах.

Долго ли не покаешься ты, бедная душа моя? Суд уже близок, огонь готов для членов твоих.

В море зол погрязал я все дни жизни моей, не оплакивая грехов своих; и се внезапно смерть наложит на меня оковы свои. Трепещи и смущайся, душа моя, и, умоляя Господа своего, говори Ему: помилуй меня, Спаситель мой, и извлеки меня, погрязшую в пороках. Я — грешница и стыжусь умолять Тебя. Благодатию Твоею спаси меня, Господи, от геенны.

Вот день Господень внезапно возблистает для твари, и праведники выйдут в сретение Господу с горящими светильниками; а я — тьма, нет елея в моем светильнике, чтоб сретить Жениха, когда придет Он.

Трепещет дух мой, в смущение приходят мысли мои от представления, что нечестивых ожидает огонь.

По благости Твоей, милосердствующей о грешниках, помилуй меня, погибшаго, — и буду славословить Тебя, когда приидет Царствие Твое, Многомилостивый!

Смирение и грешников возводит к совершенству, а гордость и совершенных доводит до порока… Смиренному, если и согрешит, легко принести покаяние, а гордый, если и праведен, легко делается грешным…

Смиряющиеся грешники и без добрых дел оправдываются, а праведные за гордыню губят и множество трудов своих.

Кто вступает в брань и желает одержать победу, тот пусть, как в броню, облечется в славные доспехи – смирение.

Смиренномудрие есть одеяние Бога.

Прп. Нил Синайский

Гордостью болезнует тот, кто стал отступником от Бога и собственным своим силам приписывает добрые дела.

Молитва смиренного преклоняет Бога, а молитва гордого оскорбляет Его.

Прп. Силуан Афонский

О милосердие Божие! Я мерзость перед Богом и людьми, а Господь так любит меня, и вразумляет меня, и исцеляет меня, и Сам учит душу мою смирению и любви, терпению и послушанию, и все милости Свои излил на меня.

С тех пор я держу ум свой во аде, и горю в мрачном огне, и скучаю о Господе, и слезно ищу Его, и говорю: «Скоро я умру и вселюсь в мрачную темницу ада, и один я буду гореть там, и тосковать о Господе, и плакать: где мой Господь, Которого знает душа моя».

И великую пользу получил я от этой мысли: ум мой очистился и душа обрела покой.

Прп. Антоний Великий

Гордость и высокоумие низвергли диавола с Неба в преисподнюю, смирение и кротость возносят человека с земли на Небо.

Будь во всем смирен, в осанке, в одежде, в сидении, в стоянии, в походке, в келии и во всех принадлежностях ее.

Возлюби смирение, и оно покроет все грехи твои.

Диавол, ниспадший из своего небесного чина за гордость непрестанно, усиливается увлечь в падение и всех тех, кои от всего сердца желают приступить к Господу, – тем же самым путем, каким и сам ниспал, т.е. гордостью и любовью к суетной славе. Этим-то борют нас демоны, этим-то и другим подобным думают они отдалить нас от Бога. Сверх того, зная, что любящий брата своего, любит и Бога, они влагают в сердца наши ненависть друг к другу, – до того, что иной видеть не может брата своего, или сказать с ним слово. Многие истинно великие подъяли труды в добродетели, но по неразумению своему сгубили себя. Этому не дивно быть и между вами, если, например, охладевши к деланию, вы будете думать, что обладаете в себе добродетелями. Ибо вот уже вы и ниспали в эту болезнь диавольскую (самомнение), думая, что близки к Богу и пребываете во свете, тогда как в самом деле находитесь во тьме. Что побудило Господа нашего Иисуса Христа сложить одежды Свои, препоясать чресла Свои лентием, и, вливши воду в умывальницу (Ин.13, 4), умыть ноги тех, которые ниже Его, если не то, чтоб научить нас смирению? Да, – его Он изобразил нам примером того, что сделал тогда. И точно, все хотящие быть принятыми в первый чин, не иначе могут этого достигнуть, как смирением; так как в начале то, что свергло с неба, было движение гордости. Итак, если не будет в человеке крайнего смирения, смирения всем сердцем, всем умом, всем духом, всею душою и телом, – то он Царствия Божия не наследит.

Не воздавай злом за зло, ни оскорблением за оскорбление, ибо этим смиряет тебя Сам Господь, видя, что ты не смиряешься сам собою

Прп. Макарий

Признаком смирения и гордости да будет для тебя следующее: вторая всех зазирает, укоряет и видит в них черноту, а первое видит только свою худость и не дерзает судить кого-либо.

Прп. Исаак Сирин

Смиренномудрие — риза Божества, ибо Слово, воплотившись, облеклось в него.

Смирение и без подвигов многие прегрешения делает простительными; без смирения же и подвиги безполезны, даже уготовляют нам много худого. Что соль для всякой пищи, то смирение для всякой добродетели. Для приобретения его потребно непрестанно печалиться мыслью с уничижением и рассудительным болезнованием. И если приобретем его, то оно сделает нас сынами Божиими.

Прп. Серафим Саровский

Гордость истребляется и смирение приобретается молчанием. Бог сказал Исаии: «На кого воззрю? Токмо на кроткаго и молчаливого и трепещущаго словес моих» (Ис. 66:2). Проси Бога, чтобы Он продлил твои лета. Этого без труда не сделаешь. Молчанием же большие грехи побеждаются.

Когда же человек старается иметь сердце смиренное и мысль сохранить в мире, тогда все козни вражии бывают бездейственны; ибо, где мир помыслов, там почивает Сам Бог: в мире, сказано, место Его (Пс.75:3).

Прп. Гавриил (Ургебадзе)

Смирение – неугасимая, угодная Богу свеча. Если у монашествующих нет смирения и покаяния, то они не спасутся, но погибнут.

Св. Паисий Святогорец

Смирение обладает великой силой. От смирения диавол рассыпается в прах. Оно – самый сильный шоковый удар по диаволу. Там, где есть смирение, диаволу не находится места. А если нет места диаволу, следовательно, нет и искушений.

Оптинский Цветник

Смирение-послушание суть искоренители всех страстей и насадители всех добродетелей. Потерпи, смирись – обрящешь рай в себе самом.

Попускает Господь немощь и леность к смирению нашему, да чтоб не хвалились, а в чувстве покаяния всегда пребывали, а это самое надежное состояние – постоянное сокрушение сердца.

Прп. Иосиф Оптинский

Тот велик пред Богом, кто смиренно уступает ближнему, и смиренных Бог возносит, а гордых и строптивых Бог смиряет.

Прп. Амвросий Оптинский

Бог посещает Своею милостию только смиренных.

Лишь только смирится человек, как тотчас же смирение поставляет его в преддверии Царствия Небесного.

Гордых Сам Бог исцеляет. Это значит, что внутренние скорби (которыми врачует гордость) посылаются от Бога, а от людей гордый не понесет. А смиренный от людей все понесет. И все будет говорить: достоин всего.

Неисправно живешь сколько можешь, старайся исправляться и более всего смиряться пред Богом и пред людьми. Смирение дополнит нашу неисправность.

Закутайся в смирение: тогда, если и небо к земле прильнет, не страшно будет.

Прп. Анатолий Оптинский

Будь поосмотрительней и не всякому доверяйся. Осторожность и кротость – лучшее украшение.

Учись быть кротким и молчаливым и будешь любим всеми.

Сказываю тебе: самое лучшее средство — обрести смирение. Это вот что: всякую боль, которая колет гордое сердце, потерпеть. И ждать день и ночь милости от Всемилостивого Спаса. Кто так ждет, непременно получит… Главное, ты не понимаешь, что эта-то боль, это-то самое горькое острое жало, укалывающее чувствительность сердца, и есть настоящий источник милостей Божиих и смирения.

Прп. Варсонофий Оптинский

Основание монашеской жизни – смирение. Есть смирение – все есть, а нет смирения – ничего нет. Можно даже без всяких дел одним смирением спастись.

Смиренный ищет избавления от страстей и спасения, а гордый «возлюбопытствует судьбы». Смирение, только в словах заключающееся, есть рождение гордыни, и рождает свое тщеславие.

Авва Исаия

Содружись со следующими делами: трудом, бедностию, странничеством, озлоблением плоти и молчанием, ибо от них рождается смирение, а смирение приносит прощение всякого греха.

Авва Дорофей

Прежде всего нужно нам смиренномудрие, чтобы быть готовыми на каждое слово, которое слышим, сказать: прости; ибо смиренномудрием сокрушаются все стрелы врага и сопротивника.

…Ни самый страх Божий, ни милостыня, ни вера, ни воздержание, ни другая какая-либо добродетель не может быть совершена без смиренномудрия.

Старец Иероним Эгинский

Не суди и не обижайся на людей. Что бы они тебе ни сделали, не возненавидь никого. Каждый поступает согласно тому, как научен, какой имеет характер. Немногие обладают добротой и рассуждением.

Ефрем Святогорец

И все же есть одна истина: святое смирение – это спасительнейшее лекарство. Смиряться во всем, и, без всякого сомнения, обязательно достигнешь совершенной или почти совершенной свободы от страстей.

Игумен Никон (Воробьев)

Со смирением никак не совместимо осуждение ближних и обидчивость. Если мы осуждаем других или обижаемся, когда нас чем-либо оскорбят, то у нас вовсе нет никакого смирения.

Не следует слишком много требовать от себя. Лучше смириться перед Богом. Открывайте себя Ему со всеми сквернами и, как прокаженный, говорите: «Господи, если хочешь, можешь меня очистить». Не давайте сроков для этого Богу. Делайте по силе своей, что нужно, а Господь все сделает необходимое для вашего спасения. Только не отступайте от Бога. Не поддавайтесь внушениям врага, что безполезно трудиться, что все погибло и т.п. Это дело диавола, извечного клеветника на Бога и на всех.

Иллюстрация: Гравюра. Мытарь и фарисей. Поль Гюстав Доре. XIX в.

Узнать и можно на сайте фонда.

Зарегистрируйтесь в , чтобы объявить сбор пожертвований на свой храм и получить доступ к другим ресурсам для священников.

Подпишитесь на электронный и присоединяйтесь к группам в

«Смирение есть радостно-печальное само-уничижение души перед Богом и людьми по благодати Святой Троицы… Смиренные удивительно смягчаются сердечно, имеют согретость души и теплоту любви ко всем людям без исключения по какому-то дару свыше». Всеми святыми отцами смирение почитается как основа всех добродетелей. Когда надо дать оценку духовной высоты человека, надо, прежде всего, оценить степень его смирения. Обычно по наличию смирения иноки различают великих подвижников – кто они: святые или находятся в прелести. Наш современник архимандрит Иоанн Крестьянкин сказал: «Иногда человек не хочет видеть чужих грехов, это доброе праведное состояние, но это еще не смирение. Смирение – это когда человек не может видеть чужих грехов. Слишком видит свои, слишком зрит перед собой Бога». Когда умирал египетский подвижник Сисой Великий, он сказал: «Вот Ангелы пришли взять меня, и прошу, чтобы позволили мне покаяться немного». Говорят ему старцы: «Не имеешь ты нужды каяться, отче». Он же сказал: «Поистине не знаю о себе, положил ли я начало покаяния»

Святые отцы о смирении

«Никто да не почитает себя праведным более другого, но всякий смотри на себя, как на худшего всех, «яко всяк возносяйся смирится, и смиряяйся вознесется» (Лк.14, 11) Древние иноческие уставы

«Блаженны нищие духом ибо их есть Царствие Небесное… Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (Мф.)

«Лишь только смирится человек, как тотчас же смирение поставляет его в преддверии Царствия Небесного» Прп. Амвросий Оптинский

«Если хочешь быть смиренным, то не будь кроток с одним, и дерзок с другим, а будь кроток со всеми, будь то друг или враг, великий или малый» Свт. Иоанн Златоуст

«Гордых Сам Бог исцеляет. Это значит, что внутренние скорби (которыми врачует гордость) посылаются от Бога, а от людей гордый не понесет. А смиренный от людей все понесет. И все будет говорить: достоин всего» Прп. Амвросий Оптинский

«Смиренный ищет избавления от страстей и спасения, а гордый «возлюбопытствует судьбы». Смирение, только в словах заключающееся, есть рождение гордыни, и рождает свое тщеславие» Прп. Варсонофий Великий и Иоанн

«Будь поосмотрительней и не всякому доверяйся. Осторожность и кротость – лучшее украшение» Прп. Анатолий Оптинский

«Тот велик пред Богом, кто смиренно уступает ближнему, и смиренных Бог возносит, а гордых и строптивых Бог смиряет» Прп. Иосиф Оптинский

«Основание монашеской жизни – смирение. Есть смирение – все есть, а нет смирения – ничего нет. Можно даже без всяких дел одним смирением спастись» Прп. Варсонофий Оптинский

«Кто вступает в брань и желает одержать победу, тот пусть, как в броню, облечется в славные доспехи – смирение» Прп. Ефрем Сирин

Святой Исаак Сирин называет смиренномудрие ризой Божества, ибо Слово, воплотившись, облеклось в него.

«Смиренномудрие есть одеяние Бога» Прп. Ефрем Сирин

«Гордость истребляется и смирение приобретается молчанием. Бог сказал Исаии: «На кого воззрю? Токмо на кроткаго и молчаливого и трепещущаго словес моих (Ис. 66:2) Проси Бога, чтобы Он продлил твои лета. Этого без труда не сделаешь. Молчанием же большие грехи побеждаются» Прп. Серафим Саровский

«Когда же человек старается иметь сердце смиренное и мысль сохранить в мире, тогда все козни вражии бывают бездейственны; ибо, где мир помыслов, там почивает Сам Бог: в мире, сказано, место Его (Пс.75:3)» Прп. Серафим Саровский

«Смирение-послушание суть искоренители всех страстей и насадители всех добродетелей. Потерпи, смирись – обрящешь рай в себе самом» Оптинский Цветник

«Учись быть кротким и молчаливым и будешь любим всеми» Прп. Анатолий Старший Оптинский

«Смирение – неугасимая, угодная Богу свеча. Если у монашествующих нет смирения и покаяния, то они не спасутся, но погибнут» Арх. Гавриил (Ургебадзе)

«Неисправно живешь сколько можешь, старайся исправляться и более всего смиряться пред Богом и пред людьми. Смирение дополнит нашу неисправность» Прп. Амвросий Оптинский

«И все же есть одна истина: святое смирение – это спасительнейшее лекарство. Смиряться во всем, и, без всякого сомнения, обязательно достигнешь совершенной или почти совершенной свободы от страстей» Ефрем Святогорец

«Со смирением никак не совместимо осуждение ближних и обидчивость. Если мы осуждаем других или обижаемся, когда нас чем-либо оскорбят, то у нас вовсе нет никакого смирения» Иг. Никон (Воробьев)

«Закутайся в смирение: тогда, если и небо к земле прильнет, не страшно будет» Прп. Амвросий Оптинский

"Возлюби смирение, и оно покроет все грехи твои".

"Если кто укоряет тебя безвинно в каком грехе, смири себя и получишь венец".

"Будь во всем смирен, в осанке, в одежде, в сидении, в стоянии, в походке, в келии и во всех принадлежностях ее" Прп. Антоний Великий

«Люби труд – подчиняй себя всем, имей уста заключенными – и приобретешь смирение. Истинное смирение доставляет человеку прощение всех грехов его» Мудрые мысли святых отцов наших дней

«Признаком смирения и гордости да будет для тебя следующее: вторая всех зазирает, укоряет и видит в них черноту, а первое видит только свою худость и не дерзает судить кого-либо» Прп. Макарий

"Больше всего помни, что смирение и без дел может спасти, а дела, как бы они не были велики, не спасут".

"Попускает Господь немощь и леность к смирению нашему, да чтоб не хвалились, а в чувстве покаяния всегда пребывали, а это самое надежное состояние – постоянное сокрушение сердца" Оптинский Цветник

«Сказываю тебе: самое лучшее средство - обрести смирение. Это вот что: всякую боль, которая колет гордое сердце, потерпеть. И ждать день и ночь милости от Всемилостивого Спаса. Кто так ждет, непременно получит… Главное, ты не понимаешь, что эта-то боль, это-то самое горькое острое жало, укалывающее чувствительность сердца, и есть настоящий источник милостей Божиих и смирения» Прп. Анатолий Старший Оптинский

«Если человек не будет попран, как истоптанный куколь, то он не может сделаться монахом» Брат Захария

«Содружись со следующими делами: трудом, бедностию, странничеством, озлоблением плоти и молчанием, ибо от них рождается смирение, а смирение приносит прощение всякого греха» Авва Исаия

«Не следует слишком много требовать от себя. Лучше смириться перед Богом. Открывайте себя Ему со всеми сквернами и, как прокаженный, говорите: «Господи, если хочешь, можешь меня очистить». Не давайте сроков для этого Богу. Делайте по силе своей, что нужно, а Господь все сделает необходимое для вашего спасения. Только не отступайте от Бога. Не поддавайтесь внушениям врага, что безполезно трудиться, что все погибло и т.п. Это дело диавола, извечного клеветника на Бога и на всех» Иг. Никон (Воробьев)

«Смиренный имеет все добродетели».

«Бог гордым противится, а смиренным дает благодать».

«Смирись – и для тебя откроются врата Царства Небесного».

«Смирение и целомудрие приуготовляет обручальный залог Пресвятой троице…»

«Не суди и не обижайся на людей. Что бы они тебе ни сделали, не возненавидь никого. Каждый поступает согласно тому, как научен, какой имеет характер. Немногие обладают добротой и рассуждением» Старец Иероним Эгинский

Смирение – это путь к Богу. Таково краткое определение понимания Оптинскими старцами сущности смирения. Поскольку путь к Богу лежит через всецелое исполнение воли Божией, то учение о смирении является существенной частью учения Оптинских старцев о познании и исполнении воли Божией. Вместе с тем смирение – это надлежащий образ жизни христианина, в котором достигаются ее цели, независимо от того, протекает ли данная жизнь в монастыре или в миру. Поэтому тема смирения может рассматриваться относительно самостоятельно.

2.1. ПУТЬ К БОГУ»

Смирение – это путь к Богу. Оптинские старцы многократно повторяли данное положение и всесторонне раскрывали его смысл. Первый Оптинский старец преп. Лев говорил так:

«…Нам, ищущим спасения, при исполнении заповедей Божиих самонужнейшее есть смирение, которое привлекает к нам Божию благодать и освящает все наши действия, а без оного никакие подвиги и труды не могут нам доставить многожеланного мира, который даровал нам Премилосердый Создатель, глаголя апостолам: мир Мой даю вам, мир Мой оставляю вам (), и о всем приносите Богу благодарение, а паче, воспоминая великия Его к вам благодеяния и милости» ; .

Человек, ищущий спасения и предпринимающий усилия для исполнения заповедей Божиих, не может не видеть, что его действия в этом направлении несовершенны . Все, что делается на земле, делается нескоро и негладко, и часто не приносит желаемого результата или далеко не достигает поставленных целей. Само отсутствие значимого результата обычно является источником душевного дискомфорта человека. Но в данном случае речь идет о большем. Насколько несовершенные, а порой и попросту неудачные действия в исполнении заповедей, согласуются с волей Божией, благой и совершенной?

Старец Лев разъясняет этот вопрос, говоря по сути вот о чем. Смирение начинается с видения и признания своей немощи в надлежащем исполнении заповедей, и терпеливом ожидании восполняющей эту немощь милости Божией. Коль скоро душа человека приняла таковое расположение, Господь ее не оставляет, посылая человеку благодать и освящение его действий. Благодать устраняет беспокойство в душе и наполняет ее миром, дает ей внутреннюю силу и дальше стремиться к исполнению заповедей. Освящение действий человека придает им богоугодный характер, хотя они сами по себе и несовершенны.

Благодать многожеланного мира в душе – это не только отрадное успокоение среди забот и огорчений мира сего. Прежде всего, это свидетельство человеку, что он не просто ищет спасения, но идет путем спасения, и идет правильно. Или, говоря непосредственно словами Священного Писания , благодать свидетельствует человеку, что он один из «силою Божиею через веру соблюдаемых ко спасению” (Пет 1, 1:5). Ради обретения спасительной благодати человек готов понести труды и даже подвиги, неизбежно связанные с исполнением заповедей.

Старец Лев, однако, вновь акцентирует, что спасение совершается не делами как таковыми, и благодать даруется не по одним трудам и подвигам, но по вере прежде всего. Смирение в этом смысле и есть проявление веры в то, что не сам человек своими действиями, но Господь своей силой совершает спасение и подает помощь человеку в выполнении заповедей. Ибо смирение – это признание своей немощи и ожидание милости Божией. Потому-то без смирения никак не обрести многожеланный мир в душе.

И вот, чтобы обрести и не потерять мир в душе, нужно обо всем приносить Богу благодарение, особенно вспоминая великие Его к нам милости и благодеяния. Благодарение Богу – это своего рода свет смиренной души, возжигаемый в ней милостью Божией. Этот свет рассеивает страсти и омрачения, не дает тьме поглотить мир, пребывающий в душе.

Преп. Лев продолжает:

«…Когда не имеете спокойствия, знайте, что не имеете в себе смирения. Это Господь явил следующими словами, кои вместе с тем показывают, где искать спокойствия. Он сказал: Научитеся от Мене , яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим ()» ; .

Спокойствие – это то, в чем являет себя смирение. Неспокойная душа неспокойна страстями и неправедными желаниями, которые ей не удалось усмирить. Сами по себе страсти не стихают, и если на них не найти узду, то они начинают терзать и мучить человека, толкая его к тому, чтобы он стал рабом своего греха, ибо страсть находит свое удовлетворение в грехе.

Преп. Антоний говорит об этом на редкость выразительно:

«Отчего несть мира в костех наших, в душе нашей и в сердце нашем? От грехов наших! От того, что нисколько не поучаемся в смирении, оттого, что любим очень спорить и доказывать, что мы более других все знаем, оттого, что мы не оставляем разговора с помыслами своими, которые вместо палачей непрестанно мучат нас» ; .

В противоположность этому, смирение есть спокойствие в добродетели. Добродетель не терзает душу человека, она дает ей спокойствие от исполнения должного. Должное же – от Господа, в его заповедях. И посему должное, как исходящее от Бога, есть одновременно и благодатное, несущее успокоение душе.

Здесь Господь как бы говорит всем нам, Его последователям и служителям: будучи избраны к служению, не задавайтесь целью определить место и значение вашего служения среди ваших духовных братьев и сестер. Ибо по греховности вашей вы всегда будете склонны преувеличивать роль и трудов, и молитв ваших. И потому вам не избежать разочарований, когда место, определенное вам Богом в этой жизни, выявится окончательно. Вот и надлежит смиряться, чтобы занять место, уготованное Богом, и не тратить время на бесплодные усилия к обретению незаслуженного нами.

Но принять волю Бога означает встать на путь спасения. И преп. Антоний замечает:

«…Без смирения в духе спастися невозможно, а смирению от одних слов научиться нельзя – потребна практика, чтобы кто трепал нас, и мял, и выколачивал кострику (жесткая кора растений), без чего и в Царствие Божие попасть нелегко, которое многими скорбями обретается» ; .

Без смирения спастись невозможно, но ему нужно учиться. Оптинские старцы говорят не только о том, что смирение – это путь к Богу, но и том, что идти к Богу возможно, если умеешь ходить. Т.е. речь идет о том, чтобы не только декларировать свое стремление к смирению, не только признавать таковое в качестве нравственной основы своей жизни, но и уметь на деле быть смиренным. «На деле” же означает необходимость опытной проверки способности человека к смирению, т.е. требует его пребывания в реальных ситуациях, в т.ч. и тяжелых, в которых нужно проявить смирение.

В ходе подобных проверок скорбями и напастями, когда кто-то нас «треплет, мнет и выколачивает кострику”, мы обыкновенно и познаем меру нашего смирения или, вернее сказать, меру нашего несмирения. Из чего и выявляется необходимость учиться смирению.

Смирение – не искусственный прием, имеющий целью успокоить человека. Оно есть способ увидеть свое реальное положение, и принять то неизбежное, что из него вытекает. Причем принять как должное. При таком подходе поведение человека становится адекватным: он не ропщет, не злится на кого-то, не осуждает окружающих и не пытается переложить свою вину на кого бы то ни было. Вот это-та способность видеть ситуацию такой, какая она есть, а также думать и действовать в соответствии с ней, и является началом пути к Богу.

Поэтому учиться смирению означает для человека учиться жить настоящей, а не иллюзорной жизнью. Этот прорыв к реальности, к духовному видению мира, легко не дается. Нам сложно мыслить о себе как об обычных, ординарных, непримечательных людях. Проблема, однако, в том, что мы такие и есть. И в той в мере, в какой мы полагаем себя одаренными или особыми, мы удаляемся от знания себя такими, какие мы есть.

Нельзя быть по-настоящему одаренным, не пройдя путь смирения. Ибо закон гласит: «всякий дар приемлет смиренная душа от Бога, несмиренная же должна приять от Него смирение”. Путь к одаренности лежит через понимание обыденности своего бытия и обыкновенности своего «я” – и их непредпочтительности перед другими. А путь к особой одаренности – полагание себя худшим из всех, ибо в этом заключено совершенное смирение.

2.3. ТРИ СТЕПЕНИ СМИРЕНИЯ»

Преп. Амвросий показал три степени смирения и, соответственно, три стадии обучения смирению:

«Ведати подобает, яко три суть совершенного смирения степени. Первая степень – покорятися старейшине, не превозноситися же над равными. Вторая степень – покорятися равным, не превозноситися над меньшими. Третья степень – покорятися и меньшим, и вменяти себя в ничтоже быти, яко единому от скотов, недостойну сопребывания человеческого» ;.

Смирение начинается с принятия социальной нормы отношений между людьми. Что может быть естественнее утверждения, что мы должны подчиняться превосходящим нас по опыту, знаниям, нравственной силе, духовному или служебному положению, и не ставить себя выше тех, кто объективно равен нам во всех этих отношениях? Вследствие самоочевидности данной ситуации редко кто открыто оспаривает первую степень смирения. Да и сама жизнь нас заставляет признавать законность и целесообразность подобного положения: невозможно работать в организации, если мы не будем выполнять указаний начальников, невозможно жить, если мы не будем подчиняться требованиям закона и т.д.

Первая степень смирения в своей простоте и доступности для всех раскрывает важный смысл смирения: оно необходимо ради осуществимости разумного порядка жизни людей, в котором каждый может достигать своих целей, не препятствуя другим в том же. Не личная наша воля должна формировать отношения между людьми, как полагают люди несмиренные, а возможность следовать свому жизненному пути, не противопоставляя его законным интересам других.

Поэтому обучение смирению начинается с простой дисциплинированности и законопослушности (не только юридическому, но и нравственному, духовному закону). Проявлять старание в исполнении указаний тех, кто имеет право давать нам указания, внимательно и непредвзято относиться к аргументам или пожеланием наших коллег или друзей, уметь принять точку зрения правого, а не свою, когда сам оказался не прав – все это смирение. Трудно человеку, не имеющему таких обычных качеств, обосновать свои претензии на особо высокую духовность или даже святость.

Соответственно, недовольство начальниками, стычки с коллегами, неразумное навязывание своего взгляда на ту или иную проблему служат нам признаками нашей несмиренности и доказательствами того, что всем нам нужно учиться смирению. Только соответствуя вышеназванной социальной норме, можно с известной осторожностью предположить, что мы готовы делать первые шаги на пути к смирению, которое, как определяли Оптинские старцы, есть путь к Богу.

Опытно владея навыками поведения на первой степени смирения, человек способен понять смысл второй степени смирения. В самом деле, почему нужно подчиняться равным и не ставить себя выше тех, кто ниже? Здесь мы сталкиваемся с ограниченностью социальной нормы, которая не предполагает действий, соответствующих второй степени смирения. Ибо вторая степень – это уже степень главным образом духовная, находящая свое обоснование не в социальной практике людей, а в их подчиненности духовному закону.

При переходе ко второй степени человек обозначает свое движение в сторону истинного смирения, «поставления себя хуже всех и даже ниже всей твари”. Основой такого движения является вера в Бога, внутреннего же основания для этого движения в социальном порядке людей нет. Но на второй степени смирения человек сообразуется со своими силами и не ставит цели сразу достичь совершенного смирения. Он просто выявляет смысл второй степени и стремится сделать ее достоянием своей души в качестве основы для последующего движения к совершенному смирению.

Полагание себя ниже равного и равным низшему есть, по сути, «смягченный” или посильный для данных обстоятельств и уровня развития данной личности вариант совершенного смирения. Поэтому все то, что относится к задачам совершенного смирения (нейтрализация помысла о своем превосходстве, прниятия воли Бога в отношении себя такой, какая она есть, последования примеру смирения Самого Господа) присутствует и здесь. Но присутствует в посильном объеме.

Подчиняясь равному, человек учится сознавать свою непредпочтительность перед такими же, как он сам. Он также учится верить, что действиями других людей руководит Бог, а потому, подчиняясь равным, он подчиняется воле Бога и, возможно, тому уроку, который Господь преподаст всем участникам той или иной жизненной ситуации. Держась вровень с низшими, человек памятует о том, что и он сам может оказаться среди них. С другой стороны, он помнит и о том, что все люди сотворены по образу и подобию Божиему, и потому это духовное равенство людей должно признаваться и осуществляться им со всеми людьми без исключений.

Насколько формально это разделение смирения на степени, и нельзя ли перейти сразу к высшему смирению, минуя предшествующие стадии? Трезвомыслящие люди справедливо полагают, что путь духовного совершенствования есть длительный и трудный путь. Легко впасть в самообман, и принять свои мечтания о смирении за само смирение, легко мечтать о великой ноше, ленясь понести и малую. Тщательное рассмотрение даже первых степеней смирения покажет, что и их выполнить весьма нелегко, что и здесь требуется большая работа ума и приучение к дисциплине чувств и поступков. Нельзя построить здание совершенного смирения на песке, ему нужен крепкий фундамент в виде навыка жить по первым степеням.

Да и сам-то путь смирения означает познание глубокой нашей немощи во всем, в том числе и в способности к смирению. Поэтому преп. Амвросий говорит о степенях смирения еще и в другом смысле:

«…Сердечно желаю тебе духовного восхождения приличными и законными степенями, от них же первая и самая главная есть познание глубокой нашей немощи душевной и телесной. Вторая законная степень есть самоукорение, т.е. во всяком неприятном и прискорбном случае обвинение себя, а не других. Третья степень – благодарное терпение встречающихся и постигающих нас скорбных искушений. От сих трех степеней порождается четвертая – начало смирения, если первые три были растворяемы верою и молитвенным расположением и обращением ко Господу, по предписанным правилам Церкви Православной и наставлениям святых отцев, которые опытом прошли духовную жизнь и показали нам стези спасения. Впрочем, скажу проще – когда по ступеням, когда просто, по ровному или неровному пространству, а всегда надо стараться ходить во смирении, согласно заповедям Господним» .

Если имеем немощь во всем, то должны ее видеть; если видим, то должны и самоукорять себя за неделание должного и делание недолжного; самоукоряем, значит, и виним себя, а не других; коль скоро виноваты мы, то и скорбные искушения должны принимать с благодарностью, как лекарство, производящее в нас исцеляющее действие. И лишь от всего перечисленного рождается начало смирения, его первые и еще слабые ростки, которые нужно развить и укрепить.

Преп. Амвросий говорит еще и о парадоксальной вещи, о смирении перед своей неспособностью надлежаще смиряться. Он говорит, что надо стараться ходить во смирении, даже если не получается научиться ему по степеням, а приходится идти по ровному или неровному пространству наших жизненных обстоятельств.

Поэтому обучение смирению состоит в единстве двух процессов: (1) движения по степеням отношений с другими людьми, (2) движение по степеням осознания своей немощи и умения правильно реагировать на немощь. В этой двойственности и кроется замысловатость пути людей к смирению. Когда мы подходим к делу односторонне, допустим, учимся смиряться перед людьми и доходим, кажется, до признания себя худшими из всех, мы нередко упускаем из виду свою большую немощь в способности смиряться. Проходит некоторое время, и наш опыт неожиданно доказывает, что от смирения мы легко переходим и к крайним степеням самомнения и раздражения, которые, как известно, есть весьма греховные состояния.

Преп. Никон помогает нам понять и решить эту проблему:

«Смиренно считая себя всегда, до самой смерти, способным ко всякому греху, к малому и большому (по нашему пониманию), надо усердно молиться Господу о помощи, «да не внидем в напасть”. Самомнение не заботится о хранении себя и бывает причиной великих падений; соблазны берут верх и низлагают человека» ; .

Итак, смирение в решающей степени дается человеку Господом, а не его собственными усилиями. Уповающий на свои собственные усилия и увлекающийся ими посрамляется своей немощью, принимающий свое желание за смирение низлагается соблазнами. Наверное, путь к смирению нам дастся легче, если мы просто примем как неизбежное нашу неспособность надлежаще смиряться, и будем уделять больше внимания смирению на самых первых его степенях, не забегая вперед и постоянно моля Бога о помощи в этом важном для нас деле. При этом нужно всегда помнить, что хотя от смирения до несмирения – рукой подать, но смиряющийся человек всегда пройдет больший путь, чем несмиряющийся.

2.4. СМИРЕНИЕ В МИРСКОЙ ЖИЗНИ»

Особенностью Оптинского старчества была его большая забота о жизни мирян. И если старцы придавали столь большое значение смирению, то они наставляли в нем, естественно, не только монахов. Сегодня представляет особый интерес именно приложение старческого учения о смирения к обстоятельствам повседневной жизни в миру. Мирские люди живут в динамичном, сложном мире, в котором свои проблемы и свои правила. Поэтому путь смирения здесь должен быть осмыслен несколько иначе, чем в монастыре.

Нужно принять во внимание различия в содержании монашеского и мирского путей. Монашеский путь – это путь экстремальный, построенный на сугубой молитве, аскезе и подвиге. Поэтому этот путь есть удел немногих избранных. Он духовно выше мирского пути, поскольку представляет, собственно говоря, концентрацию на духовной жизни, ради которой и оставляется мир. Через молитву, смирение и подвиг здесь стяжается благодать и духовные дары, недоступные в миру. Через благодать и духовные дары монах служит людям (особенно мирским), восполняя в них нехватку молитвенности, смирения и покаяния.

Мирской путь верующего – это нормальный, обычный путь. Здесь нет ухода из мира ради всецелой сосредоточенности на духовном, но нет и оставления духовности; мирской путь есть синтез духовного и материального. Ориентация на подвижничество здесь уступает стремлению к полноте земного бытия, аскеза сменяется умеренностью. Мирской путь духовно ниже монашеского, но в нем больше возможностей для творческой реализации личности и больше свободы для избрания стиля жизни. Это – массовый путь, доступный и приемлемый для большинства людей.

С церковной точки зрения, оба пути необходимы и дополняют друг друга. Монашеский путь необходим для решения непростых задач спасения многих людей, мирской путь нужен для продления человеческого рода и создания достойных условий существования на земле. В каком – то смысле сочетание двух путей может быть раскрыто через образ креста, в котором монашеский путь образует вертикальную, а мирской горизонтальную стороны.

Специфика православного взгляда на оба названных пути заключается в том, что монашеский путь признается более значимым, хотя мирской путь, разумеется, не отвергается и благословляется. Это связано с тем, что монашеская традиция в Православии развита существенно сильнее, чем мирская, и наибольшие духовные достижения здесь показали именно монахи, особенно старцы. Есть и другая причина – известная нехватка у православных богословов и в целом у православных христиан интереса к мирской жизни, которая часто разумеется как слишком серая и скучная.

В результате православные миряне имеют определенную раздвоенность сознания. Они живут в миру и вынуждены выполнять мирские обязанности, однако их идеалом является монашеский, а не мирской, путь. Поэтому в глубине души у православного всегда живет тяга к монастырю, порой отчетливая, а временами смутная надежда, что обстоятельства жизни переменятся, и мирское платье сменит мантия.

Но годы идут, а надежды не сбываются. Люди не могут попасть в монастырь, но и довольно безучастно относятся к своим мирским делам – не хотят становиться хорошими профессионалами в какой-нибудь области, не стремятся к достатку, стыдятся обычных проявлений мирской жизни – например, интереса к эротике, рок-музыке и т.д. Если указанный конфликт сознания достигает большой напряженности, то он может спровоцировать распад семьи, разлад с друзьями и появления общего ощущения неудачной жизни.

Как быть в этой ситуации с точки зрения учения Оптинских старцев о смирении? Первая степень смирения – признание своей глубокой немощи. Мирянин должен честно признаться себе, что он немощен избрать тесный монашеский путь, и даже более жестко – недостоин этого пути. И отказаться от иллюзий, что мирская жизнь есть всего лишь подготовка к иночеству.

Вторая сторона такого решения – столь же смиренно принять мирской путь как естественный и объективно наиболее приемлемый (т.е. посильный и желательный) для себя. А потому и относиться к мирскому пути как к сфере своих интересов и достижений, и что еще важнее, как к сфере, в которой надлежит придать своей жизни богоугодный характер.

По учению Оптинских старцев, обстоятельства жизни не складываются случайным образом – их предопределяет Бог. И потому, если в жизни устойчиво складывается мирская ситуация (хорошая семья, работа и т.д.), а уйти в монастырь все не складывается да не складывается, то нужно хорошо подумать над тем, а призваны ли мы к монашеской жизни? Неужели мы думаем преуспеть в том, чего нам не дал, ценой пренебрежения тем, что Он нам дал? Конечно, я говорю не о тех, кто рано или поздно уйдет в монастырь, а о тех, кто не уйдет.

Принятие мирской жизни как своего пути не есть поражение в борьбе за более высокий идеал и замена этого идеала каким-то суррогатом. Просто каждый хорош на своем месте, и найти в жизни свое место означает найти в ней и место осуществления своего личного идеала. Если православный христианин мысленно пребывает в иноческой обители, а живет в миру и выполняет мирские обязанности, то он живет противоречиво и неоптимально.

Первый результат смиренного принятия своей стези заключается в устранении такой противоречивости и обретения внутренней целостности. Мысль обращается на непосредственные задачи человека – работу, семью и другие области социального бытия. Эти сферы перестают быть временными и малозначимыми, становятся областями постоянного интереса, в которых надлежит решать важнейшие жизненные задачи. Более того, мирской путь постепенно начинает осознаваться как наиболее приемлемый для данного человека способ реализации его духовных интересов.

В ситуации, когда человек не может (немощен) избрать вариант предельной духовной самоотдачи и аскетического ограничения своих естественных потребностей, он поневоле ищет более умеренные, сбалансированные варианты организации своей жизни. Данная сбалансированность естественным образом проявляется в более или менее равномерном распределении интересов, времени, сил и других ресурсов на обеспечение всего спектра духовных, душевных и телесных потребностей.

В обычном случае это означает, что ни одна из составляющих жизни мирянина не получает безусловного доминирования над другой. Есть и чтение Евангелия для духа, но есть также семья, работа, друзья и увлечения для души и тела. В то время как отсутствие концентрации на духовном не дает мирянину возможности достигать значительных результатов, например, в молитве, оно же (отсутствие концентрации) одновременно исключает и непосильную аскетическую нагрузку (пост, бдение, уединение, безмолвие и др.).

И все же посильность задач не является единственным плюсом обстоятельств жизни мирянина. По сути, эту жизнь можно и даже целесообразно организовать на основе другого (неаскетического) подхода, а именно на основе стремления к полноте земного бытия. Принцип полноты земного бытия означает, что в человеке подлежит развитию не только его духовное начало, но также душевные и телесные формы его жизнедеятельности на земле.

В отличие от монаха, который призван всемерно ограничивать душевно-телесные аспекты своей жизни, сводя их до возможного минимума, мирянин таковые аспекты должен не ограничивать, а развивать . Спектр естественных, а потому и непредосудительных потребностей мирянина довольно широк: потребность в продолжении рода, супружеская жизнь с полноценным эротическим содержанием, труд и работа, творческие устремления, эстетические запросы (тяга к искусству, литературе и т.д.), социальные потребности (общение с друзьями), познавательные интересы в широком смысле (наука, путешествия и т. д.), физкультура, спорт, увлечения и прочее.

Под развитием естественных аспектов мирской жизни здесь понимается отведение им определенного места в жизни человека, достаточного с точки зрения личности для ее полноценного существования и самореализации. При этом само названное развитие должно быть упорядоченным.

2.5. СРЕДИННЫЙ И МАЛЫЙ ПУТЬ»

Упорядоченность достигается за счет установления приоритетов и умеренности. Для верующего мирянина приоритетной всегда остается духовная область, а потому вере и церковной жизни отводится главенствующее место. Затем идут базовые формы земного бытия – семья и работа, затем и другие. Умеренность нужна для того, чтобы какие-то аспекты не получили гипертрофированного развития (например, увлечения не сказались негативно на семейной жизни) или не нарушили приоритетности задач личности (театр не заменил бы храм).

С точки зрения соотношения между духовным и материальным мирской путь есть срединный путь, с точки зрения духовной иерархии он есть малый путь. Привлекательность срединного пути для обычного человека заключается в том, что он исключает крайние, экстремальные условия жизни, является общедоступным и даже комфортным. Но и малость пути имеет существенные плюсы и привлекательность. И вот почему.

Малый (в духовном смысле) путь человека заключается в том, что человек преимущественно предоставлен самому себе, несет ответственность, прежде всего, за себя и свои действия, и имеет возможность выбирать образ жизни в соответствии с задачами развития своей личности. Духовная ответственность за других тоже есть, но она актуализируется лишь в той степени, в какой человек научился быть ответственным за себя. Поэтому человек на малом пути сосредоточен на своих духовных и материальных нуждах, а его духовные руководители – земные и небесные – обеспечивают ему возможность удовлетворить эти нужды и решить задачи развития конкретно его личности.

Практически это означает, что мирской человек выбирает интересующие его сферы жизни и осуществляет свободный синтез этих сфер, определяя место каждой из них и характер их сочетания на своем жизненном пути. Т.е. человек свободно решает, сколько ему молиться, сколько проповедовать, сколько совершать паломнических поездок, сколько читать духовных книг, сколько благотворить и т.д. Это относится к его духовной жизни.

Но и в социальной жизни и материальных вопросах действует тот же самый принцип. Человек столь же свободно должен определить, где и как ему работать, сколько денег зарабатывать и какой достаток иметь, сколько детей родить в браке, какой досуг избирать и какими вопросами интересоваться (политикой, искусством, спортом или чем-нибудь другим).

Осуществляя выбор своих духовных и материальных интересов, сочетая их сообразно особенностям своей личности, мирской человек приходит к определенному образу или стилю жизни, который в наибольшей степени соответствует его представлениям о том, что конкретно ему или ей нужно в этой земной жизни. Но верующий мирянин (мирянка) при этом обеспечивает главенство духовной стороны жизни, и это означает, что он или она осуществляют синтез различных сторон своей жизни на основе веры и духовного мировоззрения, в данном случае, на основе православной веры и православного мировоззрения.

В свою очередь, это предопределяет понимание того, что есть этот самый свободный синтез различных сторон жизни в его внутреннем смысле. Данный опыт многообразной и нелишенной приятных черт жизни нужен мирским людям для того, чтобы опытно пережить и осознать, что жизнь есть бесценный дар Божий, и утвердиться в своей вере в Творца их жизни и их самих.

Сама по себе мирская жизни непредосудительна, даже в том случае, когда ее духовные аспекты занимают сравнительно скромное место, а социальные и материальные – достаточно большое. Но нужно помнить, что мирская жизнь должна быть не просто непредосудительной, а еще и богоугодной. И богоугодной она становится через смирение, которое, как не раз подчеркивали Оптинские старцы, освящает нашу жизнь.

Нужно смиренно принять нашу неспособность (немощь) молиться до плача за всех, нести слово Божие всем, кого мы встретим на своем пути, помогать людям всегда и творить заповеди Божии во всем, забывать о себе ради всего только что перечисленного. И нужно смиренно принять нашу нужду в материальном достатке и наше стремление получить обычные радости жизни, нашу склонность желать спокойствия и избегать слишком трудных испытаний.

«Смирение есть без труда спасение” – так говорили святые Отцы и их слова хорошо подходят для обстоятельств мирской жизни. Впрочем, эти слова не следует понимать в том смысле, что мирской путь состоит в минимизации трудностей и упрощении жизненных задач. Своеобразие жизни мирянина в том и заключается, что его занятия довольно многообразны и пересекаются с деятельностью подчас большого количества людей. Это объективно требует хорошей организованности, целеустремленности и обязательности.

Организованность и целеустремленность являются мирскими эквивалентами монашеской аскезы и монашеского подвига. В миру нужно уметь ставить перед собой позитивные цели и достигать их на основе хорошей организации своей жизни. Под хорошей организацией жизни здесь понимается не только наличие в ней некоего плана, распорядка и контроля. В большой степени речь идет и об относительно беспрепятственной и своевременной реализации значимых черт личности: интуиции, инновационности, системности, широты подхода, мобилизованности, гармоничности, трудолюбия, творческой яркости, традиционности, информированности, продуктивности, энергичности и т.д.

Организованность личности также достигается на основе смирения. Прежде всего, смиренный человек избегает ставить перед собой амбициозные и невыполнимые задачи, и не рассматривает такие вещи как славу, деньги, влиятельность в качестве самостоятельных и самодостаточных ценностей. Смиренный человек стремится к нравственности и реализации базовых ценностей – получить образование, найти занятие по душе, образовать семью и т.д.

Т.е. смирение в данном случае заключается в том, чтобы не приносить естественный и оптимальный порядок жизни человека в жертву страстным вожделениям роскоши, известности или непрерывных удовольствий. Вместо этого избирается серьезный подход и большое внимание к созданию семьи, получению необходимых знаний, поиску сферы проявления творческого потенциала.

Смиренный мирянин стремится делать в жизни все необходимое, но не стремится предопределить окончательный результат своих действий, отдавая его воле Божией. Поэтому, например, прежде чем вступить в брак, верующие мирские люди проведут внутреннюю нравственную работу, чтобы выработать в себе устойчивую ориентацию на супружескую верность и любовь, а встретив соответствующего кандидата, обстоятельно поговорят о семейной жизни и не забудут обсудить интимные детали таковой. Но при этом все-таки будут молиться о даровании мужа или жены, и сердцем искать в потенциальном избраннике или избраннице знак благословения свыше.

В данном разделении сферы своих усилий и личной ответственности, и сферы действия воли Божией заключается сильная сторона смирения, которая и делает его эффективнее стимулов, построенных на личных амбициях. Смиренный человек вверяет себя воле Божией, и верует, что основные события его жизни, как и общий ход ее, определяется Господом. А потому как бы ни была скромна и неприметна его жизнь, все же ее значимые результаты будут всегда больше тех, которые могли бы быть достигнуты за счет всех более или менее эгоистических мотиваций.

Эту мысль можно выразить немного иначе. Смирение является оптимальным режимом развития личности, в котором она не втягивается тщеславием или жаждой чего-то вроде больших денег в неосуществимые проекты с одной стороны, а с другой – не ленится использовать свои ресурсы (знания, склонности и т.д.) для реализации посильных задач. Сутью смиренного подхода является ожидание, что даст человеку все, что ему нужно, и в той мере, в какой нужно.

Возвращаясь к данному выше определению мирского пути как полноты земного бытия, нужно заметить следующее. Человек должен пройти через простые формы жизни и познать радость их. Он должен убедиться в том, что жизнь есть бесценный дар Божий, который остается таковым лишь при условии, что сама жизнь организуется на основе заповедей Божиих. Там, где мы грешим, и особенно тяжко грешим, там жизнь превращается в наказание.

В идеале мирской путь состоит в последовательном прохождении объективно необходимых человеку стадий: сначала эти стадии связаны преимущественно с решением его личных задач, устроением его личной жизни и познанием радости ее, от чего происходит духовное возмужание человека; затем, по мере духовного роста, приходит и осознание необходимости служения Богу и людям во всем. Как отражение постепенного перехода человека к более духовным задачам, в его личном синтезе многообразных сторон жизни начнет наблюдаться усиление духовных элементов (молитвы, проповеди , помощи и т.д.) и ослабление гедонистических (веселых застолий, увлечений и прочего).

Такое понимание мирской жизни подводит к выводу, который в православной традиции глубоко не изучался. А именно: мирская жизни может быть дорогой к святости, реализацией того высокого духовного идеала, которым столь славно монашество. Со временем задачу достижения святости через смирение перед мирянами неизбежно поставит.

Реальное поведение православных христиан в обществе далеко не всегда можно рассматривать как смиренное. От этого и возникают многочисленные проблемы и недоразумения. Еще раз: смирение освящает нашу жизнь и дает благодать многоценного мира. Оно же есть и путь к Богу. Поэтому нужно смиряться везде и всегда: в общественной деятельности, браке, церковной жизни и т.д.

Смирение является золотым правилом, которое не позволяет нам стать препятствием в осуществлении законных прав людей иного, чем мы, мировоззрения, в ситуациях, которые мы не до конца понимаем в силу естественных ограничений, которые имеем: по знаниям, по уму, по доброжелательности, наконец.

С другой стороны, смирение ориентирует на действительные задачи подавляющего большинства из нас: хорошо работать в миру, терпеливо доносить Евангелие и святоотеческое Предание хотя бы до нескольких друзей или родственников, молиться о них и помогать им по мере наших возможностей.

Очень важно принять людей такими, какие они есть, и выстраивать с ними нормальные человеческие отношения. И помнить о том, что люди имеют Богоданную свободу, которую нужно уметь уважать. Проявляется же такое уважение в отказе от навязывания другим своего образа мыслей и своего образа жизни, в умении быть внимательным и доброжелательным ко всем людям без исключения. Это означает, что нужно не отмахиваться от религиозного, политического и культурного плюрализма современного общества, и не воспринимать его как совокупность различных заблуждений, а относиться к нему как естественному и неизбежному пути общественного развития, в котором каждый решает сам, и имеет право решать сам, какую ему или ей веру исповедовать, каких политических идеалов придерживаться, с какой культурой себя идентифицировать.

Смирение не дается легко, но существует своего рода «технология” смирения. Как раскрыл преп. Амвросий , к смирению можно продвигаться по степеням смирения.

В отношениях с людьми необходимо поставлять себя на место худшего, и тем самым избежать соблазна гордости. Именно через гордость к нам приходит обольщение, что мы все понимаем правильно и лучше других, что наша роль – быть руководителями других людей, а роль других – соглашаться с нами. Когда же жизнь не подтверждает эти иллюзии, а смирения нет, наступает черед движения по степеням гордости, которая, увы, всегда предваряет падение.

В отношении событий нашей жизни нужно памятовать о нашей немощи и греховности, и потому отдавать течение жизни воле Божией. Смирение не есть пассивность – оно есть способ надлежаще выполнить задачи, поставленные перед нами Богом. Несмирение окрашивает простую жизнь в скучные, серые тона, из нее несмиренному человеку хочется убежать туда, где его будут хвалить, где он будет пользоваться влиянием и ощущать себя центром внимания. И жизнь превращается в бег на месте, когда, сколько ни беги, этой цели не достигнуть.

А ведь она, эта цель, рядом. Нетленная красота кроткого и смиренного духа, это ли не обитель нашей подлинной жизни?

 

Возможно, будет полезно почитать: